За все годы в Чечне погибли сыновья девяти генералов и пятидесяти пяти полковников. Об этом редко вспоминают.
Во время войны в Чечне в 1994-1996 годах погибли сыновья:

Генерал-лейтенанта АНОШИНА Геннадия Яковлевича;
генерал-майора НАЛЕТОВА Геннадия Афанасьевича;
генерал-лейтенанта СУСЛОВА Вячеслава Федоровича;
генерал-лейтенанта ПУЛИКОВСКОГО Константина Борисовича;
генерал-майора ФИЛИПЕНКА Анатолия Михайловича;
генерал-майора авиации ЧИГАШОВА Анатолия;
генерал-полковника ШПАКА Георгия Ивановича.
генерал-лейтенанта ЩЕПИНА Юрия.

В 1999 году в Чечне погиб сын генерал-лейтенанта СОЛОМАТИНА Виктора Александровича.

Вот они, "генеральские сынки". Я не сумел найти биографии их всех и их фото.

Старший лейтенант Аношин Александр Геннадьевич , командир танкового взвода 81-го мотострелкового полка. Погиб в Чечне 1 января 1995 года. Взвод старшего лейтенанта Аношина в ту новогоднюю ночь бился за железнодорожный вокзал в Грозном. Его тело его нашли только 4 февраля. Похоронен на Рубежном кладбище в Самаре.

Капитан Пуликовский Алексей Константинович , заместитель командира танкового батальона. Погиб 14 декабря 1995 года в операции по освобождению попавшей в засаду разведгруппы полка под Шатоем. Похоронен в г. Краснодаре. Награжден орденом Мужества (посмертно).

Лейтенант Филипенок Евгений Анатольевич , вертолётчик. Погиб в Чечне 25 января 1995 года. Его вертолёт был сбит во время боевого вылета. Похоронили Филипенка на Северном кладбище Санкт-Петербурга. Орден Мужества хранится у его вдовы Наташи.

Лейтенант Чигашов Сергей Анатольевич , командир взвода. Погиб в Чечне 1 января 1995 года. Во время боя сменил 2 танка. Первую, повреждённую машину, расстрелял из пушки, чтобы не досталась противнику. Когда погиб механик-водитель, сел на его место, позже был снова подбит и был расстрелян снайперами при покидании горящей машины вместе с наводчиком. Похоронен в Ульяновске

Гвардии лейтенант Шпак Олег Георгиевич , командир парашютно-десантного взвода. Погиб в Чечне 29 марта 1995 года в возрасте 22 лет, подорвавшись на БМД во время выполнения боевого задания.

Капитан Щепин Юрий Юрьевич , командир роты танкового батальона 131-й отдельной мотострелковой бригады. Погиб 1 января 1995 года у Грозненского железнодорожного вокзала, во время эвакуации раненых с привокзальной площади.

Герой России лейтенант Соломатин Александр Викторович , командира взвода 245-го полка. Погиб в Чечне 1 декабря 1999 года. Двигаясь по маршруту группа наткнулась на выдвигавшееся навстречу бандформирование, которое намеревалось устроить полку мясорубку в форме засады. Восемь против пятисот - соотношение не самое благоприятное, но разведчики смело вступили в бой. При таком соотношении не допустить окружения, оставаясь на месте, невозможно, поэтому командир группы дал команду отходить. Прикрывал отход сам.

За все годы в Чечне погибли сыновья девяти генералов и пятидесяти пяти полковников. Об этом редко вспоминают.

Во время войны в Чечне в 1994—1996 годах погибли сыновья:

генерал-лейтенанта АНОШИНА Геннадия Яковлевича;
Старший лейтенант Аношин Александр Геннадьевич , командир танкового взвода 81-го мотострелкового полка. Погиб в Чечне 1 января 1995 года. Взвод старшего лейтенанта Аношина в ту новогоднюю ночь бился за железнодорожный вокзал в Грозном. Его тело его нашли только 4 февраля. Похоронен на Рубежном кладбище в Самаре.

генерал-майора НАЛЕТОВА Геннадия Афанасьевича;

генерал-лейтенанта СУСЛОВА Вячеслава Федоровича;

генерал-лейтенанта ПУЛИКОВСКОГО Константина Борисовича;
Капитан Пуликовский Алексей Константинович , заместитель командира танкового батальона. Погиб 14 декабря 1995 года в операции по освобождению попавшей в засаду разведгруппы полка под Шатоем. Похоронен в г. Краснодаре. Награжден орденом Мужества (посмертно).

генерал-майора ФИЛИПЕНКА Анатолия Михайловича;
Лейтенант Филипенок Евгений Анатольевич , вертолётчик. Погиб в Чечне 25 января 1995 года. Его вертолёт был сбит во время боевого вылета. Похоронили Филипенка на Северном кладбище Санкт-Петербурга. Орден Мужества хранится у его вдовы Наташи.

генерал-майора авиации ЧИГАШОВА Анатолия;
Лейтенант Чигашов Сергей Анатольевич , командир взвода. Погиб в Чечне 1 января 1995 года. Во время боя сменил 2 танка. Первую, повреждённую машину, расстрелял из пушки, чтобы не досталась противнику. Когда погиб механик-водитель, сел на его место, позже был снова подбит и был расстрелян снайперами при покидании горящей машины вместе с наводчиком. Похоронен в Ульяновске

генерал-полковника ШПАКА Георгия Ивановича.
Гвардии лейтенант Шпак Олег Георгиевич , командир парашютно-десантного взвода. Погиб в Чечне 29 марта 1995 года в возрасте 22 лет, подорвавшись на БМД во время выполнения боевого задания.

генерал-лейтенанта ЩЕПИНА Юрия.
Капитан Щепин Юрий Юрьевич , командир роты танкового батальона 131-й отдельной мотострелковой бригады. Погиб 1 января 1995 года у Грозненского железнодорожного вокзала, во время эвакуации раненых с привокзальной площади.

В 1999 году в Чечне погиб сын генерал-лейтенанта СОЛОМАТИНА Виктора Александровича.
Герой России лейтенант Соломатин Александр Викторович , командира взвода 245-го полка. Погиб в Чечне 1 декабря 1999 года. Двигаясь по маршруту группа наткнулась на выдвигавшееся навстречу бандформирование, которое намеревалось устроить полку мясорубку в форме засады. Восемь против пятисот — соотношение не самое благоприятное, но разведчики смело вступили в бой. При таком соотношении не допустить окружения, оставаясь на месте, невозможно, поэтому командир группы дал команду отходить. Прикрывал отход сам.

К сожалению удалось найти биографии не всех.

Хотел написать ещё про подвиги и достижения "других сынков", тоже "генеральских", но подумал - а зачем, итак всё на слуху. От задавленной сыном генерал-полковника Сергея Иванова (главы Администрации Президента) пенсионерки до последнего гонщика (птенца Лукойла) с гайцами на Гелентвагене.

Вот и вызревает вопрос - а кто у нас элита? И не пора ли хотя бы начать называть всё своими именами (такая малость).

На предложение стать командующим ВДВ Георгий Шпак сначала ответил отказом. Не мог простить родным войскам обиды за сына Олега, погибшего в Чечне по халатности командиров. Это был самый тяжелый год в его жизни. Ни дня без воспоминаний о сыне, об их последней встрече в Чечне.

Пойти на ВДВ уговорил замминистра обороны Дмитрий Сухоруков, семь лет после Маргелова откомандовавший крылатой пехотой.
– Будет еще одна война, – сказал он тогда, – твой опыт нужен войскам, подумай о людях...

ВОТ ЭТО РОТНЫЙ!

После училища Шпак четыре года командовал взводом курсантов и еще три – ротой. Отчаявшись проситься в войска, решился на поездку в штаб ВДВ, в результате став комбатом учебной дивизии. А сделав батальон лучшим, очень вовремя заработал право на академию – годом позже было бы поздно. Он успел. А потом так проявил себя во время учебы, что был распределен сразу командиром полка. Это было решением тогдашнего командующего ВДВ Василия Маргелова, часто двигавшего ярких офицеров через ступени карьерной лестницы.

Их первая встреча произошла, когда дядя Вася проверял офицеров училища по огневой подготовке, и занимавшегося стрельбой Шпака специально поставили рядом с командующим. Когда он, не опуская пистолета, за секунды сделал три выстрела, Маргелов обозвал лейтенанта пижоном, но, увидев три выбитые десятки, тут же наградил своими часами. А двумя годами позже, будучи ротным, Шпак вновь впечатлил командующего. Проводил зарядку с ротой курсантов, и вдруг – с голым торсом и сигаретой в зубах – поблизости была его дача – подходит командующий. Следом – начальник тыла училища.

– А ну-ка, Андрюша, – говорит ему Маргелов, – подтянись на перекладине.

Тот не смог. Тогда, обращаясь к Шпаку, дядя Вася, не зная, что тот занимался гимнастикой, провокационно предложил покрутить на перекладине «солнце». И капитан Шпак, уверенно шагнув к перекладине, выписал поразившие командующего кружева.

– Вот это ротный! – не скрыл эмоций Маргелов. – Вот это я понимаю…

ОДНИМ ПАРАШЮТНО-ДЕСАНТНЫМ ПОЛКОМ

Павла Грачева долго попрекали залихватским обещанием смирить Грозный одним десантным полком. А между тем Кабул в декабре 1979-го брали именно так. Одним парашютно-десантным полком. Полком Георгия Шпака.

Сначала в Москву вызвали командиров полков и командование витебской воздушно-десантной дивизии. Изучили карты, под видом туристов вылетели в Афганистан. Несколько дней ездили по Кабулу, изучая район предстоящих действий. А в ноябре 1979-го их подняли по тревоге. Было около десяти вечера. Едва придя со службы и успев лишь снять сапоги, Шпак снова поспешил в полк. И улетел на полтора года, не успев даже попрощаться с семьей.

Прилетев в Кабул, стали лагерем у аэродрома. А через трое суток получили команду на штурм. И понеслись десантные «бэхи» на бригаду афганской армии и местный Генштаб. Внезапность не оставила противнику шансов. Афганцев загнали в казармы, не пустив к паркам с техникой. Вскоре сопротивление, а по колонне вели огонь и даже подбили одну БМД, было подавлено. Удачно прошел и захват Генштаба. Блокировав здание, заняли оборону. На огонь из стрелкового отвечали огнем боевых машин.

После операции дивизию обещали отправить домой, но задержали в Афганистане на долгие десять лет.

В АФГАНСКИХ ГОРАХ

Ситуации, не предусмотренные боевым уставом, начались с первого же выхода в горы. Большая часть пути в провинцию Чаквардак, куда полк Шпака направили устанавливать новый порядок, проходила по горным дорогам. Засады и двухметровые снега лишь поначалу казались главным препятствием. Когда встретили первую промоину – десятиметровую яму на узкой горной дороге, справа – отвесная скала, слева – стометровый обрыв, впору было отчаяться. Боевики специально пускали воду на дороги, вымывая такие провалы.

Трое суток засыпали яму камнями. Но выдержит ли кладка боевые машины? Вот испытание, которое не забудешь. БМД прошла нормально, а танк… Перекрестившись, капитан-танкист ведет Т-62 на камни. Проезжает метров пять, и кладка начинает медленно осыпаться в пропасть. Танк уходит все глубже, вот уже лишь ствол торчит над дорогой. Все… Но опытный танкист, не газуя, медленно скребя гусеницами по осыпающимся камням, все-таки выползает.

Потом еще три дня восстанавливали кладку, вырубали лес, клали бревна. И прошли!

До всего доходить приходилось уже по ходу боевых действий. Главное, что требовал Шпак от своих офицеров, – не платить за афганские горки солдатскими жизнями. После каждой боевой операции тщательно обобщали опыт. Чтоб бороться, например, с засадами на горных дорогах, Шпак придумал спешивать одну роту и в пешем порядке посылать верхом – прикрывать идущую внизу бронегруппу. Движение по горным дорогам – только гусеница в гусеницу, и только после инженерной разведки. Если огонь со скалы, колонна смыкается – машина плотно подходит к машине, и в промежутке между скалой и колонной можно ходить, как в траншее. Стволы в сторону противника и огонь по «зеленке». Научились лазать по горам с помощью веревок с узлами. То, что в сапогах в горах много не навоюешь, поняли сразу же. Не дожидаясь, пока проблему решат наверху, Шпак решил ее сам. Закололи свиней в оставшемся в Белоруссии полковом подсобном хозяйстве и на вырученные деньги купили кеды и шерстяные носки. Чтоб подразделения были более управляемыми и никого не потерять раненым в горячке боя – взводы стали разбивать на боевые двойки и тройки. Ранило одного – второй его выносит. Словом, многие тактические идеи командовавшего знаменитым 350-м полком полковника Шпака потом еще долго применялись не только в Афганистане, но и в Чечне.

За Афганистан Шпака представили к Звезде Героя, но «Героев» в то время давали только посмертно. Поэтому памятью об афганских дорогах и погибших друзьях стал орден Красного Знамени. Самая дорогая награда.

СО СМЕРТЬЮ В СПОРЕ

Сделанная душманами под асфальтом промоина во время остановки колонны оказалась аккурат под его машиной. И когда при возобновлении движения командирская «сорока» Шпака нырнула в глубокую яму, он лишь чудом не выпал из нее, сумев удержаться за ручку открытого люка.

Машина вверх гусеницами плюхнулась в жидкую грязь. Все застонали.

– Молчать! – остановил панику Шпак. – Кто подаст голос, стреляю без предупреждения.

Тишина. Темно, ничего не видно. Только чувствуется, как грязь медленно заползает внутрь.

– Заглуши двигатель, – командует он механику.

Тот долго не находит кнопку, но в итоге все же глушит движок.

– Попытайтесь открыть люк, – говорит Шпак связистам.

Люк удается приоткрыть, но пролезть в него невозможно.

Собравшиеся вокруг перевернутой машины люди громко спорят, не находя решение.

– Спустите ГАЗ-66 с лебедкой, зацепите за гусеницу и переверните машину, – командует Шпак.

Не получается – рвется трос.

– Тогда копайте траншею и вычерпывайте ведрами грязь, – находит Шпак другое решение.

Получилось! Через пять часов в один из люков уже можно было вытаскивать ошалевших бойцов. Шпак по неписаным командирским законам покинул аварийную машину последним.

А вернувшись с войны, он узнал, что его поспешили похоронить...

Когда, едва приехав из Афганистана, он отправился в Каунас к старому другу начальнику тыла 7-й дивизии, тот привел его в банкетный зал с накрытым человек на пятьдесят столом.

– Придут друзья? – спросил Шпак.

– Нет, – ответил друг, усаживая его за один конец стола и садясь за другой. – Будем только мы двое.

Оказывается, когда из Афганистана пришла весть о его гибели, тот, пригласив полсотни сослуживцев, именно за этим столом провел по нему поминки.

ОТ КАУНАСА ДО ТУРКЕСТАНА

Служба заместителем командира стоявшей в Каунасе 7-й воздушно-десантной дивизии запомнилась масштабными учениями «Запад-81» и работой с командовавшим соединением Владиславом Ачаловым.

Потом были три года командования 76-й (псковской) дивизией. Наладив систему соцсоревнования, при которой добившиеся объективно лучших показателей росли быстрее других, Шпак назначал на должности тех, кто хотел и умел работать, невзирая на возраст, звания и служебное прохождение. Благо, знавший его еще по Афганистану командующий ВДВ Дмитрий Сухоруков поддерживал молодого комдива во всех начинаниях. В результате дивизия вскоре вышла в лучшие.

После академии Генерального штаба Шпак – замкомандующего 14-й, а потом командующий 6-й общевойсковой армии со штабом в Петрозаводске. Масштабы доставшегося хозяйства впечатляли: 1500 км по фронту, 500 – в глубину. Управляя такой махиной, приходилось по неделе в месяц проводить в каждой дивизии. Дома его в тот период почти не видели, зато новая служба научила мыслить по-государственному. И новые назначения не заставили себя ждать: сначала его назначают начальником штаба Туркестанского военного округа, а затем переводят на аналогичную должность в ПриВО.

ОПЫТ, ОПЛАЧЕННЫЙ КРОВЬЮ

Летая по войскам округа, Шпак знакомился с командирами, главами областей и республик, изучал ситуацию на местах. Шла массовая передислокация в округ частей из ближнего и дальнего зарубежья. За проблемами по их размещению и обустройству как-то незаметно отходила на второй план боевая учеба. И хотя ее организация в круг прямых обязанностей НШ округа не входила, в конце 1994-го она заставила и его забыть обо всех остальных делах.

Первая Чечня свалилась как снег на голову. В начале декабря 81-й мотострелковый полк ПриВО прибыл в Моздок. Хорошо понимая, что личный состав не готов к войне, Шпак с командующим войсками округа и группой офицеров вылетели в Моздок. Больше десяти дней Шпак лично учил солдат стрелять из БТРа, снаряжать ленты, ходить в атаку и держать оборону. Разбираться, по чьей вине солдат не научили даже элементарным вещам, было некогда.

Под Новый год группу офицеров ПриВО попросили домой. Узнав о том, как 81-й полк и 131-я бригада, войдя в город походными колоннами, угодили в каменный мешок и понесли катастрофические потери, Шпак не находил себе места. Тогда он еще не знал, какая потеря ждет его впереди. 29 марта 1995 года погиб его сын Олег. Лейтенант-десантник. Командир парашютно-десантного взвода.

У них с женой долго не было детей. Потом родился Олег, через два года – дочь Елена.

Военные гости, военные разговоры – Олег с детства знал, кем будет. Только десантником. Во время учебы в академии Генерального штаба – сын тогда был учеником девятого и десятого классов – они каждое утро вместе пробегали по три километра, занимались на брусьях и турнике. И когда Олег поступил в Рязанское десантное училище, проблем с физподготовкой, которые испытывает большинство курсантов, у него не было. Зато были другие проблемы.

– Трудно мне, пап, – признался однажды Олег, – не любят меня, потому что я генеральский сынок.

– Молодец, сын, что сказал, – ответил отец.

Придя к Олегу в роту, Шпак попросил рассадить личный состав, чтобы выступить перед курсантами. Представился: командующий армией генерал-лейтенант Шпак Георгий Иванович. И рассказал, как сам учился в этом училище, как тяжело давались физические нагрузки, как непросто складывалась дружба, но если первокурсниками они иногда даже дрались, то к четвертому курсу стали как братья. Потом рассказал, как сам командовал взводом и ротой в училище, как брали Кабул, как первыми воевали в горах. И о том, как нелегко приходилось менявшей гарнизон за гарнизоном семье.
– А теперь, товарищи курсанты, – сказал 47-летний генерал-лейтенант, сняв китель и подойдя к перекладине, – я покажу вам три упражнения. Кто сумеет повторить, сегодня же уедет в отпуск на десять суток, с начальником училища вопрос решу – слово генерала.

Рота взорвалась от восторга.

Когда же Шпак показал на турнике и брусьях упражнения уровня кандидата в мастера спорта по гимнастике, а потом метров десять прошел на руках по казарме, рота затихла. Один смельчак попытался что-то изобразить на брусьях, но свалился под хохот товарищей.

– Вот, друзья, чем надо заниматься нормальным мужикам. А теперь представьте, каким я был командиром взвода и роты, – подытожил Шпак, пожал руку ротному и ушел.

Проблем с товарищами у Олега больше не было. А в училище началась настоящая гимнастическая мания – курсанты всех курсов начали тренировать показанные командующим армией упражнения.

Шпак очень внимательно следил за офицерским становлением сына, постоянно справлялся о его службе у командира полка, давал Олегу советы.
В январе 1995-го, когда Олег с больным коленом и язвой лежал в госпитале, его батальон стали готовить в Чечню. Оставив расписку в добровольном отказе от лечения, Олег покинул госпиталь, чтобы поехать вместе со всеми.

– Не сомневался, что ты так и поступишь, – сказал, прощаясь с сыном, Георгий Шпак.

В течение часа он напутствовал Олега, как быть на войне: не стесняться ходить в бронежилете и каске, по незнакомым дорогам идти только после минной разведки, гусеница в гусеницу, а чтобы сразу врасти в обстановку – обо всем расспросить зятя – тоже Олега, батальон которого в Чечне менял батальон сына.

15 марта Георгий Шпак прилетел проверить воевавшие в Чечне окружные части. Когда заехал к сыну, опорный пункт роты которого располагался южнее Комсомольского, Олег, как и наказывал отец, встретил его в бронежилете и каске. Первым делом Шпак придирчиво осмотрел опорный пункт сына. Ширина, глубина, расположение огневых средств, блиндаж с бревнами в три наката – все было по-военному грамотно, чем Олег очень его порадовал. Потом он на три дня отпросил сына, и всю его командировку они вместе ездили по Чечне.

А через две недели Олег погиб.

Прилетев в Чечню и разобравшись в обстоятельствах гибели сына, Шпак высказал много крепких слов офицерам, из-за непрофессионализма которых погиб его сын. Но Олега было уже не вернуть...

Его же самого вернули к жизни слова Сухорукова о новой войне и возможных потерях. В результате в декабре 1996-го генерал-лейтенант Георгий Шпак принял должность командующего ВДВ.

И СНОВА ВОЙНА

Обескураживший натовцев рейд десантников из Боснии в Приштину в июне 1999-го наверняка помнят многие. Однако за кадром остался тот факт, что этот нашумевший марш-бросок стал возможен благодаря политической дальновидности командующего ВДВ генерал-полковника Георгия Шпака, начавшего подготовку к операции за неделю до политического решения. Примерно то же произошло и двумя месяцами позже. Узнав о вторжении боевиков в Дагестан, Шпак сразу же своим решением привел «к бою» временно находившийся под Каспийском батальон десантников. И когда, несмотря на обилие в регионе мотострелковых частей, встретить боевиков послали именно этот батальон новороссийских десантников, они, совершив марш на Ботлих, на несколько часов опередили Басаева и Хаттаба, не дав боевикам перенести войну в Дагестан.

Став командующим, Шпак активизировал боевую учебу и еще до появления частей постоянной готовности создал в каждом парашютно-десантном полку так называемые батальоны первой очереди – подразделения, в любой момент готовые к боевому применению. Ну а когда началась война, качественную подготовку убывающих в Чечню полковых тактических групп сразу же определил приоритетной для ВДВ задачей.

16 раз побывал он в зоне боевых действий и сам.

В сентябре 1999-го по пути к Хасавюрту, где стояла тогда группировка ВДВ, командующему довели радиоперехват: боевики готовят на него нападение. Но на уговоры ехать в Хасавюрт хотя бы через день ответил отказом. Перенос приезда командующего из-за угрозы нападения, по его словам, неизбежно подорвал бы боевой настрой войск. А ведь он приехал, чтобы его поднять!

А когда в разгар боев под Ботлихом генералы из командования СКВО сильно прессовали командира 7-й воздушно-десантной дивизии генерала Юрия Кривошеева, заставляя быстрее брать занятые боевиками горки, Шпак, напротив, заверив его, что не даст в обиду, жестко требовал беречь людей и не спешить выполнять дурные приказы.

– Требуй авиационную и артиллерийскую поддержку, – руководил он Кривошеевым из своего кабинета, а операторы командования ВДВ наносили в это время последние изменения боевой обстановки на карту.

Нередко Шпак помогал своим офицерам и в разработке боевых операций. Как, например, при блокировании Гудермеса, когда они с командиром десантно-штурмового полка полковником Юрием Эмом придумали выманить боевиков имитацией атаки на окраину города и нанести по ним массированный артиллерийский удар.

Огромная заслуга Шпака, по мнению офицеров, и в том, что после дагестанских событий он сумел убедить министра обороны, что применение его войск единой группировкой во главе со своим десантным командующим не только уменьшит потери, но и сделает боевое применение частей ВДВ особенно эффективным.

Тяжким рубцом на сердце командующего легла гибель 6-й роты псковских десантников. Шпак не боялся и не избегал встречи с родными погибших. Напротив – чем мог старался их поддержать. Ему, потерявшему сына генералу, наверное, как никому было понятно и близко их горе. Десантники не умирают, говорил он им, – они улетают и не возвращаются. Как когда-то не вернулся его Олег…

ДЕСАНТ СОКРАЩАЕТСЯ ЛИШЬ В БОЮ

В середине ноября 1999-го из рейда под Харачой не вернулась разведгруппа 31-й отдельной воздушно-десантной бригады. А через день по телеканалам прошел сюжет, переданный боевиками в одно из иностранных информагентств. Двое бойцов рассказали, как сепаратисты расстреляли их разведгруппу. Это был единственный за всю войну случай, когда десантники оказались в плену. Рассказали под пытками – сразу понял Шпак, посчитав спасение ребят делом чести.

Не раскрывая подробностей операции, скажем лишь, что уже через два месяца оба освобожденных десантника были у него в кабинете. Так он еще раз показал недоброжелателям войск исключительность ВДВ: десант своих не бросает.

Уволившись из армии по достижении предельного возраста, Георгий Шпак стал депутатом Государственной Думы, а затем губернатором самой десантной – Рязанской области. При этом его десантный менталитет проявился не только в географии губернаторства, но и прежде всего в работе. Не жалея ни себя, ни подчиненных, он уверенно начал поднимать область. Оставаясь при этом простым и доступным: пока его предшественник освобождал служебное жилье, четыре месяца жил не в апартаментах по чину, а в скромной тещиной квартирке в военном городке Дягилево. И каждое утро летчики и их семьи с удивлением наблюдали, как, выйдя из старенького ДОСа, находящийся в отменной физической форме 60-летний губернатор совершает традиционную утреннюю пробежку. Десантник… Ну что тут еще добавишь.

За четыре года губернаторства Шпака в Рязанской области построено много домов, школ, больниц, спортивных площадок. Но лучше всего о его работе скажут, наверное, цифры. Когда в 2004 году он принимал область, ее консолидированный бюджет составлял 8 млрд. руб., а когда уходил – этот показатель достиг 28 млрд. Вот такой экономический рывок совершила область под руководством «генерал-губернатора» Георгия Шпака.

И все же главный след в , по мнению офицеров ВДВ, Георгий Шпак оставил, командуя родными войсками. Дело в том, что начиная с середины 1990-х годов в Генштабе то и дело возникали разные проекты сокращения ВДВ – от передачи в состав военных округов ряда десантных дивизий до ликвидации ВДВ в качестве самостоятельного рода войск. Ну не хотели в Генштабе признать, что созданные когда-то в качестве вспомогательного рода войск десантники де-факто стали главной ударной силой советской, а затем и российской армии. Доходило до того, что в десантные части для приема активов уже приезжали представители округов, но в итоге все «сокращающие» десант решения в последний момент все равно отменялись. Поэтому на вопрос о главной заслуге перед историей семь лет откомандовавшего Воздушно-десантными войсками и четыре года руководившего Рязанской областью Георгия Шпака офицеры-десантники, не задумываясь, отвечают одной емкой фразой: сохранил ВДВ.

Командующий ВДВ Герой России генерал-полковник Владимир Шаманов:
«Считаю Георгия Ивановича Шпака своим учителем. По сей день благодарен ему за то, что в далеком 1984 году, будучи командиром 76-й дивизии, он поверил в меня, выдвинув командиром 1-го батальона 104-го парашютно-десантного полка. Благодарен и за постоянный контроль за моим профессиональным ростом, и за то, что, когда я уже был командиром полка, доверил мне своего окончившего наше училище сына – это у нас, в Воздушно-десантных войсках, дорогого стоит. К сожалению, начавшаяся уже после моего ухода к новому месту службы война трагически оборвала жизнь Олега Шпака.

От всей души поздравляя Георгия Ивановича с 70-летием, желаю ему крепкого здоровья и всего самого лучшего».

Председатель «Союза десантников России» Герой Советского Союза Валерий Востротин:
«Еще в училище я обратил внимание на командира соседней роты, капитана Шпака Георгия Ивановича. Кроме того что он был хорошим ротным, было в нем что-то от гусаров, что выделяло его из среды других офицеров училища.

Начиная службу офицером, я слышал много хороших отзывов о Георгии Ивановиче, но познакомился с ним в Афганистане, практически сразу после завершения штурма дворца Амина. Только закончился бой, и к нам подъехал БТР, из которого вышел полковник Шпак. Энергичный, подтянутый и уверенный в себе и своих подчиненных командир 350-го полка, умеющий сплотить вокруг себя людей, вызывал уважение и чувство надежности.

Георгий Иванович всю свою службу оставался таким. Особенно в 90-е годы, когда ему ценой неимоверных усилий удалось сохранить ВДВ как отдельный род войск. Да и сейчас не теряет связь с ВДВ, помогая ветеранам».

Командующий 36-й общевойсковой армией Герой России генерал-майор Михаил Теплинский:
«Георгий Шпак оставил веху в истории, сохранив ВДВ в эпоху повального сокращения армии. Отметил бы еще тот факт, что, будучи командующим ВДВ, он в приоритетном порядке выдвигал на вышестоящие должности офицеров с боевым опытом. И безусловного уважения заслуживает и то, что, будучи начальником штаба ПриВО, Шпак не посчитал достойным прятать от войны своего единственного сына».

Ctrl Enter

Заметили ошЫ бку Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter

Подполковник Константин РАЩЕПКИН.

На предложение министра обороны стать командующим ВДВ генерал-лейтенант Георгий Шпак ответил отказом. Не мог простить родным войскам обиды за сына Олега, погибшего в Чечне из-за бездарности командиров. Это был самый тяжелый год в их с женой жизни. Ни дня не проходило без воспоминаний о сыне, об их последней встрече в Чечне.
Пойти на ВДВ уговорил заместитель министра обороны генерал армии Дмитрий Сухоруков, семь лет после Маргелова прокомандовавший крылатой пехотой:
- Твой опыт нужен войскам, будет новая война и новые потери - подумай о людях.
Через две недели Шпак стал командующим ВДВ.

ВОТ ЭТО РОТНЫЙ!

После училища Георгий Шпак четыре года откомандовал курсантским взводом и еще три - ротой. Отчаявшись писать рапорта о переводе в войска - лучших офицеров тогда любыми путями оставляли в училище, он поехал прямо в штаб ВДВ. Кадровиков не оставила равнодушными решительность капитана - Шпак стал комбатом в учебной дивизии. Выведя батальон в лучшие, заслужил право на академию. Годом позже возрастные ограничения на учебу поставили бы крест на карьере. Он успел. А потом успел так проявить себя за три года учебы, что начальник кафедры ВДВ ходатайствовал перед командующим Маргеловым о распределении его сразу же командиром полка. И на выпуске сокурсники застыли от удивления: мало того, что такого никогда не было раньше, Шпак ни дня до этого назначения не служил в боевых частях.

Большую часть времени проводя в войсках, Маргелов не по докладам знал обстановку в каждом полку, выделял и двигал понравившихся офицеров. Встречи с легендарным командующим определили и командирскую судьбу Шпака.

Когда "дядя Вася", как, любя, звали Маргелова в войсках, решил проверить, как офицеры училища стреляют из пистолета, занимавшегося пулевой стрельбой Шпака специально поставили рядом с командующим. Шпак поднимает пистолет и, не опуская руки, делает сразу три выстрела. Уверенность здорово стрелявшего лейтенанта командующий счел за пижонство.

Ты что, сопляк, выкобениваешься? - минут десять распекал он Шпака.

Когда же, осмотрев мишени, увидел три десятки на фоне нулей у соседей, только покачал головой.

Учитесь, - сказал Маргелов, подарив самоуверенному лейтенанту свои часы.

Двумя годами позже Шпак, будучи ротным, с курсантами проводил зарядку. Вдруг к роте подходит Маргелов - с голым торсом и папиросой в зубах - поблизости была его дача. Тут же откуда-то появляется начальник тыла училища.

А ну-ка, Андрюша, - говорит ему Маргелов, - подтянись-ка на перекладине.

Тот не смог. Тогда, обращаясь к Шпаку, "дядя Вася" подначивает его покрутить на перекладине "солнце". Откуда ему было знать, что Шпак занимался гимнастикой? Выписав кружева на перекладине, а потом еще и на брусьях, он сильно тогда удивил командующего. Маргелов не скрыл эмоций:

Вот это ротный! Вот это я понимаю!

Последующие встречи с командующим - на учениях и в училище - тоже оставили самое приятное впечатление о молодом офицере - настоящий десантник. Ну а что ни дня до назначения на полк не служил в боевых частях - разберется, решил Маргелов. И не ошибся.

ОДНИМ ПАРАШЮТНО-ДЕСАНТНЫМ ПОЛКОМ

Над Грачевым долго издевались за его обещание смирить Грозный одним десантным полком. А между тем Кабул в декабре 1979 брали именно так. Одним парашютно-десантным полком. Полком Шпака.

В сентябре в Москву вызвали командование витебской воздушно-десантной дивизии и командиров полков. Провели занятия, изучили карты. Потом под видом туристов вылетели в Афганистан. Сели в Баграме, автобусом добрались до Кабула. Несколько дней ездили и ходили по городу, изучали маршруты и объекты предстоящих действий. Все, разумеется, в глубокой тайне.

В ноябре полк подняли по тревоге. Было около десяти вечера. Едва придя со службы и успев лишь снять сапоги, Шпак поспешил обратно в полк. И улетел на полтора года, не успев даже попрощаться с женой.

Двумя эшелонами полк вылетел на Кабул. Десантировались посадочным способом. Разбили лагерь прямо у аэродрома. А через трое суток получили команду на штурм. Два других полка дивизии сели в Баграме. Шпак был самым опытным командиром полка, поэтому ему и поручили основную задачу.

Разделившись на батальоны, полк начал операцию. Ревя моторами, бээмдэшки понеслись по ночному Кабулу. Один батальон двинулся на охрану городка, где жили русские, второй - блокировать бригаду афганской армии, третий - на местный генштаб. Все было настолько внезапно и грамотно, что у противника не было шансов. Афганцев загнали в казармы, не дав подойти к паркам с техникой. Вскоре вооруженное сопротивление - по колонне велся огонь и даже подбили одну БМД - было подавлено. Удачно прошел и захват генштаба. Блокировав здание, заняли оборону. На огонь из стрелкового оружия отвечали огнем боевых машин. А в это же время неподалеку шла операция по штурму дворца Амина. На следующий день на подмогу взявшему его спецназу послали и Шпака с одной из рот.

Отбив попытки разрозненных подразделений вернуть дворец, рота вернулась в лагерь. Кабул был взят. Через несколько суток десантников поменяли мотострелковые части. Дивизию пообещали отправить домой. Но обстановка начала накаляться, и она задержались в Афгане на десять лет.

В АФГАНСКИХ ГОРАХ

Обустроив лагерь, Шпак взялся за полигон и стрельбище - море оставшихся после штурма Кабула снарядных ящиков как раз пошли на мишени. И уже через месяц полк целыми днями водил и стрелял - благо боеприпасов и ГСМ было вдоволь. Только вот реального боевого опыта ни у кого тогда не было.

Ситуации, о которых ни слова в боевом уставе, начались с первого же выхода в горы. Большая часть пути в провинцию Чаквардак, куда полк направили помочь местным органам власти устанавливать новый порядок, лежала по горным дорогам. Засады и двухметровые снега лишь поначалу казались главным препятствием. Когда встретили первую промоину - десятиметровую яму на узкой горной дороге, справа - отвесная скала, слева - стометровый обрыв, впору было отчаяться.

Боевики специально пускали воду на дорогу и за несколько суток вымывался провал. Пехота бы, наверное, повернула обратно. Для десанта невыполнимых задач не было. Шпак быстро нашел решение - трое суток засыпали яму камнями. А потом самое страшное - выдержит ли кладка боевые машины? БМД прошла нормально, а танк... Этот эпизод запомнился ему на всю жизнь. Перекрестившись, капитан-танкист ведет Т-62 на камни. Танк проезжает пять метров и кладка осыпается в пропасть. Танк уходит все глубже и глубже, вот уже лишь ствол торчит над дорогой. Все... Но опытный танкист, не газуя, медленно скребя гусеницами по осыпающимся камням, выползает из пропасти.

Потом еще три дня восстанавливали кладку, вырубали лес, мостили ее бревнами. И прошли!

До всего доходить приходилось уже по ходу боевых действий. Главное, что требовал Шпак от своих офицеров - не платить за афганские горки солдатскими жизнями. После каждого выхода, после каждой боевой операции тщательно обобщали боевой опыт. Приезжавшим потом по замене в Афган командирам будет легче - главные победные аксиомы горной войны будут уже открыты.

Чтоб бороться с засадами на горных дорогах, Шпак придумал спешивать одну роту и налегке посылать ее вверх - прикрыть идущую внизу бронегруппу. Движение по горным дорогам - только гусеница в гусеницу, и только после инженерной разведки. Если огонь с соседней скалы, колонна смыкается - машина плотно подходит к машине, и в промежутке между скалой и колонной передвигаешься как по траншее. Стволы в сторону противника и огонь по "зеленке". Научились лазать по горам с помощью веревок с узлами. То, что в сапогах в горах много не навоюешь, стало понятно сразу же. Не дожидаясь, пока об этой проблеме подумают наверху, Шпак решил ее сам. Закололи свиней в оставшемся на большой земле подсобном хозяйстве, и на вырученные деньги купили кеды и шерстяные носки. Поначалу сильно доставали душманские снайперы, в первую очередь выбивавшие радиста и командира, лишая подразделение управления. Рации с согнутыми антеннами стали прятать в рюкзаки, а офицеры в горные рейды стали одеваться как солдаты. Ну а самое эффективное оружие против снайпера - растянувшись по фронту, пойти на него - тут же пустится в бегство. Чтобы подразделения были более управляемыми и никого не потерять раненым в горячке боя - делились на боевые двойки и тройки. Ранило одного - второй его выносит. Эти и многие другие тактические идеи командовавшего знаменитым 350-м полком полковника Шпака потом еще долго применялись в Афганистане и позже в Чечне.

За Афганистан Шпака представили к Звезде Героя, но "героев" в то время давали только посмертно. Память об афганских дорогах и погибших друзьях - орден Красного Знамени. Самая дорогая награда.

СО СМЕРТЬЮ В СПОРЕ

Выжил он чудом. Выйдя из боя, полковая колонна остановилась на дороге. Промоина, которую боевики сделали под асфальтом, оказалась как раз под его машиной. Едва снова тронулись в путь, командирская "сорока" падает в яму, переворачиваясь гусеницами вверх. Каким-то чудом он успевает ухватиться за ручку открытого люка и удержаться. Съехав метров на десять вниз, машина плюхнулась в жидкую грязь. Все застонали.

Темно, ничего не видно. Только чувствуется, как грязь медленно заползает внутрь.

Заглуши двигатель, - говорит он механику.

Тот никак не найдет кнопку. Наконец выключает.

Попытайтесь открыть люк, - говорит связистам.

К перевернутой машине подбегают люди. Удалось немного приоткрыть один люк, но пролезть в него невозможно.

Спустите ГАЗ-66 с лебедкой, зацепите за гусеницу и попытайтесь перевернуть машину, - командует он замполиту.

Не получается - рвется трос.

Копайте траншею, ставьте людей с ведрами и пусть по очереди вычерпывают грязь, - находит Шпак другой выход.

Через пять часов из машины начали, наконец, вытаскивать бойцов. Он покинул ее последним.

Вернувшись из Афгана, Шпак узнает, что на Родине его уже поспешили похоронить. "Приезжай срочно", - раздается звонок от его старого друга Арчегова, служившего начальником тыла соседней дивизии, едва он приехал в Каунас. Встретились. Обнялись. Пойдем, говорит Арчегов. Стол был накрыт человек на 50.

Придут друзья? - спрашивает Шпак.

Нет, - отвечает Арчегов, усаживая его за один конец стола, а сам садясь за другой. - Мы будем гулять вдвоем. Пока все не съедим и не выпьем - не уйдем.

Оказывается, кто-то привез из Афганистана недобрую весть - Шпака убили. В тот же день Арчегов собрал поминки на 50 человек и всю ночь, не чокаясь, офицеры его поминали.

Судьба, Георгий, к тебе благосклонна, - сказал Арчегов после его афганских рассказов.

К самому Арчегову она, к сожалению, оказалась менее доброй. Их последняя встреча состоялась, когда Шпак уже был замом командующего 14-й армией.

Приезжай, твой друг Арчегов умирает, - сообщила Шпаку его жена. Бросив все, вылетел в Ригу.

Жить ему осталось дней семь, его уже не спасти, полностью вырезан желудок, - сказали врачи.

Можно с ним рюмку коньяка выпить? - спросил Шпак, так хотевший тогда хоть чем-то поддержать друга.

Ему уже все равно.

Хоронить меня приехал? - спросил Арчегов, открыв глаза.

Зачем хоронить? В отпуске, заехал тебя проведать. Врачи сказали, ты выздоравливаешь! - уверенным голосом ответил Шпак. - Даже коньяку выпить разрешили!

Через неделю Арчегова на стало. Но эту неделю он прожил с надеждой...

ОТ КАУНАСА ДО ТУРКЕСТАНА

Служба заместителем командира 7-й воздушно-десантной дивизии запомнилась крупнейшими в те годы учениями "Запад-81" и работой с командовавшим дивизией генералом Владиславом Ачаловым.

Потом были три года командования 76-й Псковской дивизией ВДВ. Поначалу пришлось очень трудно. Дивизия была страшно запущена - два предыдущих комдива крепко дружили с "зеленым змием".

Олег, ты что ж за комдивом не следишь, - говорил генерал, которого сменил Шпак, начальнику тыла.

Это означало ящик водки и мешок с колбасой в подвал и комдива нет на неделю.

Прежде всего Шпак взялся за создание офицерского коллектива. Избавляясь от балласта, ставил на должности тех, кто хотел и умел работать, невзирая на возраст, звания и служебное прохождение. Благо, знавший его еще по Афганистану командующий Дмитрий Сухоруков поддерживал молодого комдива во всех его решениях. Так, например, во время сборов командного состава ВДВ в Рязанском училище, Шпаку приглянулся работоспособный молодой командир роты - капитан Владимир Шаманов.

Можно взять его к себе комбатом? - спросил он командующего.

Кто из комдивов готов взять комбатом Шаманова? - спросил Сухоруков после проведенных им показных занятий.

Все молчат - с училищных рот офицеры уходили замкомбатами и начальниками штабов батальонов. Но чтобы сразу в комбаты...

Я беру, - сказал Шпак.

Бери, - дал "добро" Сухоруков.

Тогда же заметно выросли по службе будущие генералы-десантники Александр Ленцов, Алексей Сигуткин, Владимир Казанцев.

Через полтора года в дивизии сложился действительно крепкий офицерский коллектив, которому стали по силам любые задачи - с последних мест дивизия вышла на первые.

Наладив в дивизии систему соцсоревнования - в конце периодов обучения подводились объективные итоги по десятку показателей, Шпак создал офицерам мощный стимул для службы. Добившиеся лучших показателей быстро "росли".

Помимо боевой подготовки, большое внимание уделялось обустройству. До обеда дивизия трудилась на стрельбищах и полигонах, после обеда - в парке. Никого уже не удивлял вид комполка в комбинезоне с лопатой. Пахали все. Большая часть полковых хозяйств 76-й дивизии - склады, хранилища, КПП, парки - была создана именно в тот период.

Окончив академию Генерального штаба, Шпак становится заместителем командующего 14-й армией. А через полтора года - командующим 6-й Петрозаводской общевойсковой армией. Масштабы доставшегося хозяйства впечатляли - 1500 км по фронту, 500 в глубину. Чтобы успешно командовать такой махиной, приходилось по неделе в месяц проводить в каждой дивизии. Дома командарма почти не было, зато новая служба приучала мыслить по-государственному. После такой работы по плечу казалась любая должность любого масштаба. И новое назначение не заставило себя долго ждать. Через два года генерал-лейтенанта Шпака назначают начальником штаба Туркестанского военного округа. Правда, прослужить на ней удалось недолго. История перекроила карту, растащив Советскую армию по национальным квартирам. Шпак стал начальником штаба Приволжского военного округа.

ОПЫТ, ОПЛАЧЕННЫЙ КРОВЬЮ

Больше месяца летая по округу, знакомился с командирами, главами областей и республик, изучал ситуацию на местах. Округ включал в себя 7 областей и 7 республик. 5 миллионов призывного контингента на случай войны. Словом, работы у отвечающего не только за войска, но и за мобготовность начальника штаба - непочатый край. А тут еще массовая передислокация в округ частей из ближнего и дальнего зарубежья. Утрясая эти вопросы с главами областей и республик, приходилось учиться быть дипломатом.

За передислокацией, строительством городков, изменением оргштатной структуры как-то незаметно отходила на второй план боевая учеба. И хотя ее организация в круг прямых обязанностей окружного начштаба не входит, в декабре 94-го она заставила и его забыть обо всех прочих вопросах.

Первая Чечня свалилась как снег на голову. В конце сентября получили распоряжение готовить небольшую группировку для участия в какой-то операции на Кавказе. После расстрела колонны с нашими танкистами стало ясно - в Чечню. Помня Афганистан, зная характер чеченцев и представляя, какие арсеналы остались Дудаеву от Советской армии, Шпак сразу понял, что предстоит не просто погреметь гусеницами. Но как следует подготовиться уже не успевали. Губительным оказалось и пришедшее сверху решение вывести из состава группировки прослуживших менее года солдат. Пришлось тасовать экипажи, не всегда доукомплектовывая их нужными специалистами. В начале декабря 81-й мотострелковый полк округа прибыл в Моздок. Хорошо понимая, что люди по большому счету к войне не готовы, Шпак с командующим войсками округа и группой офицеров вылетели в Моздок. Больше десяти дней Шпак лично учил солдат стрелять из БТРа, снаряжать ленты, ходить в атаку и держать оборону. Между уровнем выучки тех, с кем он в декабре 79-го брал Кабул, и этих бойцов разница была в пропасть. Но разбираться, по чьей вине солдат в это межвременье не научили даже элементарному, времени не было. С утра до ночи обучали солдат, уже не перепоручая это взводным и ротным.

На душе было очень тревожно. Пугал шапкозакидательский настрой тогдашнего министра обороны. Неужели действительно могут атаковать Грозный, превращенный дудаевцами в крепость, двумя колоннами?

Под Новый год группу офицеров ПриВО попросили домой. 29 декабря вернулись в Самару, а 1-го, придя на службу, Шпак с ужасом понял, что его страшные прогнозы сбылись. Атаковав Грозный силами 81-го полка и 131-й майкопской бригады, руководители операции обрекли их на верную гибель. Войдя в город походными колоннами, войска угодили в кровавую мясорубку. Надо же было подготовиться, провести разведку, артподготовку, наступать фронтом от дома к дому, а не колоннами техники! Не находил себе места Шпак от обернувшейся такими потерями самонадеянности военачальников. Откуда ему тогда было знать, какая потеря ждет его впереди. По той же до боли обидной причине - из-за элементарной военной безграмотности командиров 29 марта 1995 года погибнет его сын Олег. Лейтенант-десантник. Командир парашютно-десантного взвода.

СЫН

У них с женой долго не было детей. Потом родился первенец - Олег, через два года - дочь Елена.

Военные гости, военные разговоры - Олег с детства знал, кем будет. Только военным, причем десантником.

Во время учебы в академии Генерального штаба - сын тогда был учеником девятого и десятого классов, они каждое утро вместе занимались зарядкой. Пробежка 3 километра, занятия на брусьях и турнике. Раз в десять дней - десятикилометровый кросс. Так два года вместе и готовились к поступлению в десантное училище.

С блеском сдав экзамены, Олег поступил. Проблем с физподготовкой, которые испытывает большинство курсантов, у него не было. Зато начались другие проблемы.

Трудно мне, пап, - признался Олег, когда они встретились, - не любят меня, потому что я генеральский сынок.

Молодец, сын, что сказал, - ответил отец.

Претензий Шпак ни к кому предъявлять не стал. Придя в роту, попросил рассадить личный состав - выступить перед курсантами. Представился: генерал-лейтенант Шпак, командующий армией. И рассказал, как сам учился в этом училище, как тяжело давались физические нагрузки, как непросто складывалась дружба, но если первокурсниками они иногда даже дрались, то к четвертому курсу стали как братья. Потом рассказал о тяготах офицерской службы, как сам командовал взводом и ротой в училище, как брали Кабул, как первыми воевали в горах. Как нелегко приходилось менявшей гарнизон за гарнизоном семье. Курсанты слушали как завороженные.

А теперь, товарищи курсанты, я покажу вам три упражнения, - сняв китель, сорокасемилетний генерал-лейтенант подошел к перекладине. - Кто повторит, сегодня же уедет в отпуск на десять суток - с начальником училища я это решу. Слово генерала.

Рота взорвалась от восторга.

Когда же Шпак показал на турнике и брусьях упражнения уровня кандидата в мастера спорта, а потом метров десять прошел на руках по казарме, в роте воцарилась тишина. Один смельчак попытался было что-то изобразить на брусьях, но упал, раздался хохот.

Хорошо, ребята, - сказал Шпак, - отпуск за одно упражнение. Плюс дарю часы личные.

Результат - тот же.

Вот, друзья, чем надо заниматься нормальным мужикам. А теперь представьте, каким я был командиром взвода и роты, - подытожил Шпак, пожал руку ротному и ушел.

Все училище стало после этого тренировать эти три упражнения. Со всех курсов приходили посмотреть на генеральского сына, у которого такой отец. Проблем, разумеется, у Олега больше не было.

Шпак очень внимательно следил за офицерским становлением сына, постоянно справлялся о его службе у командира полка, давал Олегу советы.

Увидев однажды, как Олег по-хамски разговаривал с солдатом - крепко его отругал: если бы я с тобой так разговаривал, тебе бы понравилось? Можешь быть суровым, жестким, но не оскорбляй!

Олег был очень старательным офицером. Несмотря на то, что был самым молодым в роте, когда ротный куда-то уезжал, оставлял за себя именно его. Проявил себя в Югославии. Все о нем хорошо отзывались. Став командующим, Шпак побывал на точке, где нес службу Олег. Югославы о нем говорили - великолепный парень. Девушка у него там появилась - с ней тоже удалось пообщаться. Горькая отцовская доля.

Через полгода у Олега открылась язва. Его вернули в Ульяновск. Потом попал в автокатастрофу, разбил колено. В январе, когда с коленом и язвой лежал в госпитале, его батальон отправляли в Чечню. Конечно, Олег поступил по-офицерски: оставил расписку, что отказывается от лечения, и ушел из госпиталя, чтобы поехать вместе со всеми в Чечню.

Я не сомневался, сынок, что ты так и поступишь, - сказал отец, приехав попрощаться с сыном.

В течение часа он напутствовал Олега, как быть на войне: не стесняться ходить в бронежилете и каске, по незнакомым дорогам идти только после минной разведки, гусеница в гусеницу, а чтобы сразу врасти в обстановку - обо всем расспросить зятя - тоже Олега, батальон которого в Чечне менял батальон сына.

15 марта Шпак с группой офицеров ПриВО прилетел в Чечню - проверить окружные части. Но сначала заехал к сыну. Его опорный пункт располагался южнее Комсомольского. Олег, как ему и наказывал отец, встретил его в бронежилете и каске. Первым делом отец придирчиво осмотрел опорный пункт сына. Ширина, глубина, расположение огневых средств, блиндаж с бревнами в три наката - все было по-военному грамотно, чем Олег очень порадовал отца. Потом он на 3 дня отпросил сына, и все это время они вместе ездили по Чечне. Переночевав в Ханкале, попрощались.

Через две недели Олег погиб.

Его взводу поручили сопровождать колонну из нескольких машин. Дорога лежала через реку. Мост был разрушен, но Аргун можно было перейти вброд. Первым шел Олег на своей БМД. Выехав на берег, машина наехала на мину. Страшный взрыв - сдетонировал ПТУР - никому не оставил шансов выжить.

Приехав за сыном, Шпак высказал все, что о них думает командиру полка и старшему группировки ВДВ. Как можно было отправить колонну без инженерной разведки - на том месте потом сняли еще 40 мин, не обеспечив ее всем необходимым, и даже без определения маршрута?! "Лейтенант, проводи!" - так и нормальный директор колхоза не руководит! Но сына было уже не вернуть... Его же самого вернули к жизни слова Сухорукова о новой войне и возможных потерях. В декабре 1996 генерал-лейтенант Георгий Шпак принял должность командующего Воздушно-десантными войсками России.

ВОЙСКА ДЛЯ ВОЙНЫ

Летом 99-го Россия в едином патриотическом порыве восхищалась доблестью десантников, совершивших знаменитый бросок из Боснии в Приштину, утерев нос уже было поделившим Косово на зоны влияния натовцам. Мало кто знает, что этот внезапный рейд стал возможным благодаря военной интуиции командующего ВДВ. Просчитав ситуацию, Шпак приказал готовить группировку для такого броска еще за три дня до команды. Под видом патрулирования и смены позиций десантники выходили из лагеря и не возвращались, сосредотачиваясь в районе аэродрома. И когда из Генштаба пришел приказ, колонна была уже наготове. Примерно то же произошло и в августе 99-го. Услышав о вторжении в Дагестан, Шпак приводит "к бою" батальон под Каспийском. Он не ошибся: несмотря на обилие в регионе мотострелковых частей, навстречу Хаттабу послали десантников. Совершив труднейший марш по горным дорогам и серпантинам, батальон вышел к Ботлиху, на несколько часов опередив Басаева и Хаттаба. Расчет боевиков на перенос войны в Дагестан провалился.

Почему против бандитов послали именно десантников? Потому что в Генштабе были уверены - только они справятся с этой задачей. Уровень выучки голубых беретов не шел ни в какое сравнение с подготовкой других частей общего назначения, в том числе и постоянной готовности.

Став командующим, Шпак за первый же месяц объехал все части. Понял, что люди заняты чем угодно, только не боевой подготовкой. Ситуация поменялась в корне и сразу же. Главным приоритетом каждого командира становилась боевая учеба. Каждый день командиры дивизий докладывали командующему, кто и чем у них занимается - до батальона включительно.

Следующая проблема - скудный армейский бюджет не давал возможности проводить полковые и дивизионные учения, без которых сложно было представить боевую учебу в советские времена. Командиры теряли навыки управления войсками в бою. Чтобы этого не было, Шпак ввел ежегодные показные полковые учения. Чередуя части, каждый год стали проводить одно такое учение (на это бюджета хватало), собирая понаблюдать за его ходом всех командиров полков и дивизий.

Еще до появления в Сухопутных войсках частей постоянной готовности, командующий ввел в войсках так называемые батальоны первой очереди. Один батальон в каждом парашютно-десантном полку - постоянно должен быть в готовности к немедленному боевому применению. Боеприпасы загружены, транспорт с тыловым обеспечением наготове, люди по сигналу собираются за два-три часа. Жизнь почти сразу же доказала важность такого шага. Летом 98-го батальон Рязанского полка ВДВ поднимают на Махачкалу, где начались массовые беспорядки. Просидев двое суток на аэродроме, десантники получили команду "отбой", но факт остался фактом - батальон был готов к вылету через три часа после получения приказа. Словом, расшифровка аббревиатуры ВДВ как "войска для войны", с бравадой приводимая порой десантниками, при Шпаке обрела действительно реальный смысл.

В кадровой политике Шпак остался верен себе, выдвигая людей на должности не по принципу личной преданности, а по деловым качествам и служебным успехам. В штабе ВДВ удивлялись, когда командиром полка или учебного центра назначался офицер, в личных симпатиях к которому командующий, мягко говоря, замечен не был. В войсках, твердо решил Шпак, должны служить только те, кто умет и хочет работать. Старые заслуги и занимаемые должности значения не имели. Не разделившие взглядов нового командующего на интенсивность службы и употребление горячительных напитков его заместители были освобождены от своих должностей. Подал рапорт на увольнение грубо, по-хамски обращавшийся с офицерами и курсантами начальник Рязанского института. Но самые большие перестановки прошли в полковом звене.

Правильность кадровой политики командующего показала война. Все четверо воевавших в активную фазу боевых действий командиров полков стали Героями России.

Когда в конце 1997 года боевики Хаттаба, войдя в Дагестан, пожгли технику Буйнакской бригады, для прикрытия чечено-дагестанской границы в Генштабе решили выдвинуть под Ботлих парашютно-десантный батальон новороссийской дивизии. Вылетев в Дагестан, Шпак лично нарезал батальону задачи. Оборудовав неприступный лагерь, десантники на глазах у разведчиков Хаттаба основательно занялись боевой подготовкой. Целыми днями все ездило и стреляло. Каждый день специальные дежурные группы тренировали выезд к границе, развертываясь в боевой порядок. Больше в этом районе не было ни одной провокации. Когда через полгода этот батальон перевели под Каспийск для охраны аэродрома, Шпак на всех уровнях доказывал нецелесообразность такого решения. Во-первых, десантникам поручили задачу Внутренних войск, во-вторых, под Каспийском не было условий для боевой подготовки. А главное, батальон был нужен под Ботлихом! К нему тогда не прислушались. В итоге десантники все же туда вернулись. В начале августа 99-го...

ВТОРАЯ ЧЕЧНЯ

В конце сентября 99-го генерал-полковник Георгий Шпак во второй раз вылетает в воюющий Дагестан. Большая часть десантников стояла лагерем под Хасавюртом. По пути из Махачкалы получают известие - в телесигнал, что часто случалось, влезли общающиеся по рации боевики: "Командующий ВДВ уже здесь. Готовность номер один". Шпака начали уговаривать не ехать в лагерь хотя бы в этот же день. Поступить так - подорвать боевой дух десантников, командующий которых испугался боевиков, ответил Шпак. Вечером он был в лагерек

Еще важнее иногда было поддержать командиров - особенно в начале войны. Командир 7-й дивизии генерал Юрий Кривошеев, бравший высоты под Ботлихом, каждый час докладывал обстановку, которая в кабинете командующего тут же наносилась на карту. Генералы СКВО сильно давили на Кривошеева, подгоняя его быстрее брать "горки". Хорошо помня те места, Шпак понимал - брать высоты лобовой атакой - посылать людей на верную гибель.

Не бойся, никто тебя не снимет, не спеши выполнять дурные приказы, береги людей, отстаивай свои решения, требуй авиационной и артиллерийской поддержки, времени на разведку, - не уставал повторять он Кривошееву, на которого, называя трусом и угрожая снятием с должности, давили руководители операции.

16 раз командующий ВДВ Георгий Шпак был в Чечне, помогая командирам и поднимая моральный дух солдат. Приезжал с подарками, артистами и наградами. Наградные представления в ВДВ реализовывались, кстати, быстрее, чем где бы то ни было. Шпак мог до двенадцати ночи подписывать представления и за задержку наградных спрашивал с кадровиков по всей строгости. Нередко командующий помогал командирам полков и в разработке боевых операций. Так, например, с командиром Ставропольского десантно-штурмового полка полковником Эмом они придумали, как прихватить боевиков в Гудермесе - выманив бандитов имитацией атаки на окраину города, по пристрелянным координатам нанести массированный удар артиллерией. Операция, начавшаяся уже после отъезда командующего, принесла блестящие результаты.

Качественную подготовку убывающих в Чечню полковых тактических групп Шпак сразу же определил приоритетной задачей войск. Три месяца изнурительной боевой подготовки с учетом самого последнего боевого опыта обеспечивали высокий уровень выучки и слаженности отправляемых в Чечню войск. "Больше солдатского пота на полигонах - меньше крови в бою", - не уставал он требовать с командиров за интенсивность боевой подготовки. Каждый ротный на собственном опыте понял потом в Чечне смысл этого требования.

Огромная заслуга командующего, по мнению офицеров, в том, что ему удалось добиться участия ВДВ во второй чеченской кампании под единым - десантным командованием. После дагестанских событий Шпак сумел-таки убедить министра обороны, что действия его войск единой группировкой во главе со своим генералом обязательно уменьшат потери. Так оно и вышло. Даже, несмотря на героическую гибель 6-й роты, потери десантников минимальны на общем фоне.

Тяжким рубцом на сердце командующего легла гибель псковских десантников в неравном бою под Улус-Кертом. Шпак не боялся и не избегал встречи с родными погибших. Напротив - как мог и чем мог старался их поддержать. Ему, потерявшему сына командующему, было так понятно и близко их горе. Десантники не умирают, говорил он им, они улетают и не возвращаются. Как когда-то не вернулся его Олег...

ДЕСАНТ СВОИХ НЕ БРОСАЕТ

В середине ноября из разведки под Харачой не вернулась разведгруппа лейтенанта Игошина. А через день центральные телеканалы показали сюжет, переданный боевиками в одно из западных информ-агентств. Двое пленных рассказывали, как боевики уничтожили их десантную роту - выжили лишь они. Это был единственный за всю войну случай, когда десантники попали в плен. Спасение ребят из чеченского плена командующий сразу посчитал делом чести. То, что солдат заставили сказать о якобы расстрелянной роте под пытками, он понял сразу. Но ведь это могли понимать не все. Значит, спасать надо было еще и честь ВДВ. Но как? На помощь сверху рассчитывать не приходилось - второй год не удавалось вытащить из чеченского плена даже высокопоставленного милицейского генерала Шпигуна. Ход был найден, как всегда, нестандартный.

В ставропольской бригаде служил подполковник-ингуш, которому командующий и поручил эту тайную миссию. Тот попросил съездить к боевикам двух своих двоюродных братьев. Как им удалось это сделать и что за отношения связывали их с боевиками, история, как говорится, умалчивает. Только в итоге они вышли-таки на банду, где содержались десантники. Поговорили. Выйдя из Назрани по городскому телефону на командующего, подполковник передал предложения боевиков - машину сухпайков в пластиковой упаковке и машину бензина. Боевики бы не обманули - братья ручались головой, но подпитать врага столь ценным ресурсом... На такое командующий, конечно, пойти не мог. Работа продолжилась. Не раскрывая всех секретов, приведем лишь развязку. В конце концов в кабинете Шпака оказался один из дагестанских неформальных лидеров Надир Хачилаев. За то, что Шпак поможет ему установить некоторые связи в Москве, дагестанец пообещал уже через неделю вернуть ребят. Ударив по рукам, оба сдержали слово. Выкупленные Хачилаевым солдаты в установленный срок оказались в кабинете командующего.

Поговорив с ребятами, Шпак, а потом и все узнали истинные подробности гибели группы Игошина. Сбившись с пути, разведчики были окружены полусотней боевиков. Взяли голубых беретов измором - когда у наших кончились патроны. Двенадцать десантников погибли, двое в бессознательном состоянии попали в плен. Потом под пытками - одному отстрелили палец, другому - надрезали ухо, они вынуждены были рассказать перед камерой о несуществующем бое.

Честь десантников, не проигравших за всю войну ни одного боя, была восстановлена. А Шпак еще раз показал недоброжелателям исключительность ВДВ: в десанте своих не бросают. И сегодня в ВДВ нет пропавших без вести и пленных.

ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ

Вскоре после своего назначения министр обороны Сергей Иванов посетил штаб и разведполк ВДВ в Сокольниках. Особое место в заслушивании командующего положении дел в войсках занял доклад об итогах участия десантников в контртеррористической операции. Подробно показав на карте и в цифрах объем боевой работы, проделанной десантниками, Шпак резюмировал: 50 процентов всех задач группировки выполнены подразделениями ВДВ. Потери десантников при этом составили 10 процентов от общего числа погибших.

Мне докладывали другое, - не скрыл удивления министр.

За последние годы в Генштабе рождалось столько проектов "реформирования" крылатой пехоты, предусматривающих варианты от передачи в округа двух десантных дивизий до полной ликвидации ВДВ как рода войск, что слова министра не удивили никого из присутствующих. Уж больно не давали кому-то покоя успехи элитных войск и растущий год от года авторитет их командующего. Только благодаря этим успехам, считает генерал-полковник Георгий Шпак, в эпоху всеобщего реформирования, когда из армейской структуры исчезали не только рода войск, но и виды Вооруженных Сил, удалось сохранить ВДВ. Однако не меньшую роль, по мнению офицеров крылатой пехоты, в этом сыграли авторитет и решительность их командующего, не стеснявшегося на всех уровнях отстаивать необходимость сохранения ВДВ.

Во время осеннего визита Президента России в Рязань один из курсантов десантного института не постеснялся задать Владимиру Путину прямой вопрос:

Нашему командующему скоро 60 лет, но он в прекрасной физической форме. Будет ли продлен срок его контракта?

Многие посчитали тогда этот вопрос заготовкой начальника института.

Только не десантники. Потому что авторитет Шпака, чья фамилия еще долго даже в представлении обывателей будет ассоциироваться с ВДВ, в войсках просто огромен. Потому что каждый десантник - от курсанта до генерала знает, что именно генерал-полковник Георгий Шпак сохранил ВДВ. Сохранил, как когда-то их создал Маргелов.

Пять лет назад дочь Елена, тоже вышедшая замуж за десантника, подарила внука. Назвали Олегом. Почему, объяснять не надо. Побывав на приеме у мэра Москвы Юрия Лужкова, Георгий Иванович добился разрешения в виде исключения, не дожидаясь 18 лет, дать малышу двойную фамилию - Олег Шпак-Чурилов. Догадайтесь кем будет Олег Шпак, когда вырастет.

Конечно, десантником.

ТАСС-ДОСЬЕ. 24 сентября 2017 года в Минобороны РФ сообщили, что старший группы российских военных советников в Сирии генерал-лейтенант Валерий Асапов погиб близ г. Дейр-эз-Зора. Он получил смертельное ранение при минометном обстреле боевиками "Исламского государства" (ИГ, запрещена в РФ) командного пункта сирийской армии.

Редакция ТАСС-ДОСЬЕ составила хронологию случаев гибели генералов советских и российских Вооруженных сил, погибших в локальных конфликтах с 1980 года. Трое генералов Министерства обороны СССР погибли в Демократической Республике Афганистан (ДРА, ныне - Исламская Республика Афганистан), двое российских генералов - в Северной Осетии, четверо - в Чеченской Республике.

Афганистан

Все три погибших в афганском конфликте генерала были представителями Военно-воздушных сил (ВВС).

5 сентября 1981 года в районе горного массива Луркох (юго-западная часть страны, южнее г. Шинданд) в сбитом душманами вертолете Ми-8Т погиб заместитель командующего ВВС Туркестанского военного округа генерал-майор Вадим Хахалов. Для того, чтобы вывезти тело генерала, пришлось провести специальную боевую операцию - место падения находилось в районе, контролируемом боевиками. Посмертно Вадим Хахалов был награжден орденом Ленина.

19 февраля 1982 года в Афганистане погиб генерал-лейтенант Петр Шкидченко, заместитель главного военного советника - начальник группы управления боевыми действиями в ДРА. Вертолет Ми-8 афганских ВВС, на борту которого находился Шкидченко, был обстрелян с земли в 16 км от г. Хост (юго-восток страны), совершил вынужденную посадку и сгорел. Помимо генерал-лейтенанта, на борту погибли четверо советских летчиков. 4 июля 2000 года Петру Шкидченко было присвоено звание Героя Российской Федерации посмертно.

12 ноября 1985 года в Афганистане погиб советник командующего ВВС Афганистана генерал-майор авиации Николай Власов. В ходе боевого вылета по маршруту Кандагар - Шинданд истребитель МиГ-21бис афганских ВВС, который он пилотировал, был сбит при помощи переносного зенитно-ракетного комплекса (ПЗРК). Николай Власов смог катапультироваться, но погиб (по одной версии - был застрелен боевиками при спуске на парашюте, по другой - убит при попытке взять его в плен на земле). Посмертно награжден орденом Красной Звезды.

Еще два советских генерала - начальник управления Генерального штаба ВС СССР генерал-лейтенант Анатолий Драгун и советник командующего артиллерией ВС Афганистана, генерал-майор Леонид Цуканов - скончались в Афганистане от естественных причин.

Северная Осетия

1 августа 1993 года в районе с. Тарское (Пригородный район Северной Осетии) из засады был расстрелян легковой автомобиль, в котором передвигались участники переговоров по урегулированию осетино-ингушского конфликта.

Погибли командир 42 армейского корпуса Северо-Кавказского военного округа (СКВО), начальник гарнизона Владикавказа генерал-майор Анатолий Корецкий, глава временной администрации в зоне конфликта Виктор Поляничко и офицер антитеррористической группы "Альфа" Федеральной службы контрразведки (ФСК) России старший лейтенант Виктор Кравчук, еще четверо получили ранения. Генерал-майор Анатолий Корецкий был посмертно награжден орденом "За личное мужество". Преступников найти не удалось.

16 апреля 1998 года на шоссе Моздок - Владикавказ в районе перевала Хурикау Сунженского горного хребта (Северная Осетия) при обстреле автоколонны был убит заместитель начальника управления Главного оперативного управления Генштаба ВС РФ генерал-майор Виктор Прокопенко. Убийцы так и не были установлены.

Чеченская Республика

18 января 2000 года в Заводском районе Грозного (Чечня) в перестрелке с боевиками погиб начальник отдела боевой подготовки 58-й армии СКВО, заместитель командующего группировкой федеральных войск "Север" в Чеченской Республике генерал-майор Михаил Малофеев. Посмертно ему было присвоено звание Героя Российской Федерации.

17 сентября 2001 года на восточной окраине Грозного чеченские боевики из ПЗРК "Игла" сбили вертолет Ми-8 Минобороны России. На борту погибли 13 человек, в т. ч. начальник 2-го управления Главного оперативного управления Генерального штаба ВС РФ генерал-майор Анатолий Поздняков и заместитель начальника управления Главного управления кадров Минобороны РФ генерал-майор Павел Варфоломеев. Оба находились в Чечне в составе комиссии Генштаба. Обстрелявшие вертолет боевики впоследствии были арестованы и приговорены к пожизненному заключению.

29 ноября 2001 года 15-летняя террористка-смертница Айзан Газуева совершила самоподрыв на одной из площадей Урус-Мартана, когда там проходила встреча военного коменданта города - генерал-майора Гайдара Гаджиева с местными жителями. Гаджиев получил тяжелые ранения, от которых скончался 1 декабря 2001 года в военном госпитале в Моздоке.

Кроме того, 6 марта 2000 года в с. Ведено (Чечня) на командном пункте от острой сердечной недостаточности умер командующий группировкой морской пехоты ВМФ России на Северном Кавказе генерал-майор Александр Отраковский. За заслуги перед Родиной в том же году ему было посмертно присвоено звание Героя Российской Федерации.

Согласно данным открытых источников, помимо генералов Минобороны РФ, с 1992 года на Северном Кавказе погибли (были убиты или скончались от естественных причин в ходе боевых действий) в общей сложности 11 генералов милиции, внутренней службы, ФСБ и др. ведомств.