Главная - Русский язык
Рассудочная деятельность или элементарное мышление животных как форма регуляции поведения. Особенности мышления и интеллекта человека и животных Мышление и рассудочная деятельность человека

Существует ли непреодолимая граница между мышлением человека и элементами рассудочной деятельности животных? Действительно ли наш вид абсолютно уникален в этом отношении? И насколько эти различия являются качественными, или, может быть, они только количественные? И можем ли мы утверждать, что все наши способности, такие как разум, сознание, память, речь, способность к обобщению, к абстрагированию, - так уж уникальны? Или, может быть, все это есть прямое продолжение тех тенденций эволюции высшей нервной деятельности, которые наблюдаются в животном мире?

На эти вопросы отвечает руководитель лаборатории физиологии и генетики поведения биологического факультета МГУ доктор биологических наук Зоя Александровна Зорина : «Уникальные способности человека, его мышления действительно имеют биологические предпосылки. И между психикой человека и психикой животных нет той непроходимой пропасти, которую долгое время как-то по умолчанию приписывали и подразумевали. Причем еще в середине XIX века Дарвин об этом говорил, что разница между психикой человека и животных, как бы она ни была велика, это разница в степени, а не в качестве».

Следовательно, Дарвину в какой-то момент перестали верить.

Может быть, не поверили или оставили в стороне. Потом эта мысль была слишком провидческой. И это вопрос не веры, а фактов и доказательств. Экспериментальное изучение психики животных началось в XX веке, в самом начале XX века. И весь XX век - это история открытий, история приближения к признанию того положения, что мышление человека четко имеет биологические предпосылки, включая самые сложные его формы, такие как человеческая речь. И доказательство последнего положения были достигнуты только в конце XX века, последняя треть. И сейчас эти исследования продолжают бурно и блистательно развиваться. То, что приматы приближаются к человеку, особенно антропоиды - это как-то можно себе представить. А вот более такой неожиданный и не так укладывающийся в сознание факт - это то, что зачатки мышления в общем-то появлялись на более ранних стадиях филогенетического развития у более примитивных животных. Мышление человека имеет далекие и глубокие корни.

Существует ли вообще определение мышления? Как провести формально грань между инстинктивным, бессмысленным поведением и именно мышлением?

Давайте отталкиваться от определения мышления, которое дают психологи, что мышление прежде всего обобщенное опосредованное отражение действительности. Есть это у животных? Есть. В разных степенях изучается и показано, в какой мере оно обобщенное и у кого и в какой мере оно опосредовано. Далее: мышление основано на произвольном оперировании образами. И эта сторона психики животных тоже изучена и показано, что это есть. Удачным ключом может служить определение Александра Луриа, который говорил, что акт мышления возникает только тогда, когда у субъекта есть мотив, делающий задачу актуальной, а решение ее необходимым и когда у субъекта нет готового решения. Что значит готового? Когда нет инстинктивной, запаянной программы, алгоритма, инстинкта.

Алгоритм может быть записан, а вот решение задачи добыть значительно труднее.

Когда животное не имеет этого алгоритма наследственного, когда нет возможности этому научиться, нет времени и условий совершать пробы и ошибки, которые лежат в основе приобретенного поведения, а когда решение нужно создавать экстренным путем, вот сейчас, на основе некоторой экспресс-информации. Мышление - это решение задач, с одной стороны, с другой стороны, параллельный процесс - это постоянная переработка информации, ее обобщение, абстрагирование. У человека это формирование вербальных понятий, а у животных раз слов нет, значит обобщений быть вроде бы не должно. Современные исследования - это одна из сторон развития науки о мышлении животных, изучение их способности к обобщению, то есть к мысленному объединению предметов, явлений, событий по общим для них существенным свойствам. Вот оказывается, что животные способны не только к такому примитивному эмпирическому обобщению по цвету, по форме, но они способны выделять довольно отвлеченные признаки, когда информация в результате обобщения приобретает высоко абстрактную форму, хотя и не связана со словом. Я приведу пример из наших исследований – это обобщение признака сходства. Вот вороны, на которых мы работаем, способны научиться сортировать предъявляемые им для выбора пары стимулов, выбирать из них тот стимул, который похож на предлагаемый им образец. Сначала показывают птице черную карточку, перед ней стоят две кормушки, накрытые черной крышкой и белой крышкой. Она долго и упорно учится выбирать черную, если образец черный, выбирать белую, если образец белый. Это требует большого времени и труда и от нас, и от птицы. А затем мы предъявляем ей цифры. И вот она видит цифру два, выбирает два, а не три и не пять. Цифра три - выбирает три, а не четыре и не пять. Выбирает такое же. Когда мы предлагаем ей выбирать, допустим, карточки с разными типами штриховки, она учится уже побыстрее. Потом мы предлагаем ей множество: выбирай на образце три точки, выбирай тогда любой стимул, где три элемента, пусть это крестики, нолики, все, что угодно, но три, а на других карточках четыре, два, один. И последовательными шагами каждый раз ей надо учиться все меньше времени, хотя порядочно. Но наступает момент, мы называем это тестом на перенос, когда мы предлагаем совершенно новые стимулы, например, вместо цифр от 1 до 4 - цифры от 5 до 8. За правильный выбор каждый раз она получает свое подкрепление. Хорошо уже обученной вороне мы предъявляем стимулы другой категории, новые, незнакомые ей. Новый набор закорючек, с первого же раза они четко совершенно выбирают по принципу - такой же, сходный. А дальше мы предлагали им фигуры разной формы и предлагали выбирать: на образце маленькая фигура, а для выбора предлагаются две другие геометрические фигурки - одна маленькая, другая большая, больше никакого сходства нет, только размер. И ворона, увидев маленький квадратик, выбирает маленький квадратик, если на образце маленькая пирамидка. И это признак другой категории - это сходство по размеру, ничего похожего, общего с исходным моментом, выбирай черное, если черное, уже нет. Это высоко абстрактный признак: выбирай любой стимул, соответствующий образцу. В данном случае, сходный по размеру, независимо от формы. Таким образом нашим классиком Леонидом Александровичем Фирсовым, ленинградским приматологом, были сформулированы представления о довербальных понятиях, когда животные достигают такого уровня абстрагирования, что формируют понятия, довербальные понятия о сходстве вообще. И у Фирсова была даже такая работа «Довербальный язык обезьян». Потому что масса информации, судя по всему, хранится в такой форме абстрактной, но не вербализованной. А вот работы конца 20 века преимущественно наших американских коллег, работы на человекообразных обезьянах показывают, что в определенных условиях обезьяны могут довербальные представления, довербальные понятия связывать и с некими знаками, не с устными словами, они просто не могут ничего произносить, но они связывают это с жестами языка глухонемых или со значками определенного искусственного языка.

Зоя Александровна, скажите несколько слов об эволюционном развитии мышления. Можно сказать, есть ли какая-то связь между сложностью строения нервной системы и сложностью поведения? Как это развивалось в эволюции?

Если говорить с самых общих позиций, то ключом здесь, наверное, может служить давняя работа Алексея Николаевича Северцева, который говорил о том, что эволюция психики шла не только в направлении выработки конкретных программ, типа инстинктов, но в направлении повышения потенциальной способности к решению разного рода задач, повышения некоей общей пластичности. Он говорил о том, что у животных, высокоорганизованных животных благодаря этому создается некая потенциальная психика или запасной ум. Вот чем выше организовано животное, мы и видим, собственно, это и в эксперименте, то именно эти потенциальные способности и проявляются, выявляются экспериментом и иногда проявляются в реальной жизни. Когда стали наблюдать за поведением горилл в природе, то, читая дневники Шалера, можно было подумать, что он за стадом коров наблюдает, потому что: покормились там, поспали, поели, перешли, такие деревья, другие деревья. Но при этом те же гориллы, те же шимпанзе и все антропоиды способны к решению кучи задачи, вплоть до освоения человеческого языка, которые совершенно отсутствуют, не говоря о коровах, извиняюсь, а просто не востребованы в их реальном поведении. И запас когнитивных способностей у высокоорганизованных животных огромен. Но чем ниже мы спускаемся, переходим к не столь высокоорганизованным животным, вот этот запас, эта потенциальная психика становится все меньше. И одна из задач биологических предпосылок мышления человека не только понять, где верхняя планка и как они приближаются к человеку, но и нащупать простейшие вещи, какие-то универсалии, откуда, из чего все берет начало.

Одно из обширных «белых пятен» школьных учебников – сведения об особенностях поведения животных. Между тем именно поведение является важнейшей особенностью, позволяющей животным приспосабливаться ко всему многообразию факторов среды обитания, именно те или иные поведенческие акты обеспечивают выживание вида как в естественных условиях, так и в измененной хозяйственной деятельностью человека среде.

«Универсальность» поведения, как основы приспособления к внешним условиям возможна потому, что в его основе лежат три взаимодополняющих механизма. Первый из них – это инстинкты , т.е. наследственно запрограммированные, практически одинаковые у всех особей данного вида акты поведения, которые надежно обеспечивают существование в типичных для вида условиях .

Второй механизм – способность к обучению , которая помогает успешно приспосабливаться уже к конкретным особенностям среды, с которыми сталкивается та или иная особь . Привычки, навыки, условные рефлексы образуются у каждого животного индивидуально, в зависимости от реальных обстоятельств его жизни.

Долгое время считалось, что поведение животных регулируется только этими двумя механизмами. Однако удивительная целесообразность поведения во многих ситуациях, совершенно не типичных для вида и возникающих впервые, порой совершенно неожиданно, заставляла и ученых, и просто наблюдательных людей предполагать, что животным доступны и элементы разума – способность особи успешно решать совершенно новые задачи в ситуации, когда у нее не было возможности ни последовать инстинкту, ни воспользоваться предыдущим опытом .

Как известно, образование условных рефлексов требует времени, они формируются постепенно, при многократных повторениях. В отличие от них разум позволяет действовать правильно с первого же раза, без предварительной подготовки. Это наименее изученная сторона поведения животных (она долгое время была – и отчасти остается – предметом дискуссий) и составит основную тему данной статьи.

Ученые называют сообразительность животных по-разному: мышлением, интеллектом, разумом или рассудочной деятельностью. Как правило, добавляется еще слово «элементарный», потому что как бы «умно» ни вели себя животные, им доступны лишь немногие элементы мышления человека.

Наиболее общее определение мышления представляет его как опосредованное и обобщенное отражение действительности, дающее знание о наиболее существенных свойствах, связях и отношениях объективного мира . Предполагается, что в основе мышления лежит произвольное оперирование образами. А.Р. Лурия уточняет, что акт мышления возникает в ситуации, для выхода из которой нет «готового» решения. Приведем также формулировку Л.В. Крушинского, который определяет некоторые стороны этого сложного процесса более узко. По его мнению мышление, или рассудочная деятельность животных, – это способность «улавливать простейшие эмпирические законы, связывающие предметы и явления окружающей среды, и возможность оперировать этими законами при построении программы поведения в новых ситуациях».

Надо заметить, что в естественной среде решать новые задачи животным приходится не очень часто – потому что благодаря инстинктам и способности к обучению они хорошо приспособлены к обычным условиям существования. Но изредка все-таки такие нестандартные ситуации возникают. И тогда животное, если оно действительно обладает зачатками мышления, изобретает что-то новое, чтобы выйти из положения.

Когда говорят о сообразительности животных, обычно в первую очередь имеют в виду собак и обезьян. Но мы начнем с других примеров. Существует много историй об уме и сообразительности ворон и их родичей – птиц семейства врановых. О том, что они могут бросать камни в сосуд с небольшим количеством воды – чтобы приблизить ее уровень к краям и напиться, упоминали еще Плиний и Аристотель. Английский естествоиспытатель Фр.Бэкон увидел и описал, как таким приемом пользовался ворон. Совершенно такую же историю нам рассказал наш современник, который вырос в глухой деревне на Украине и ни Аристотеля, ни Бэкона не читал. Зато в детстве он с удивлением наблюдал, как выращенный им ручной галчонок бросал камешки в банку, на дне которой находилось немного воды. Когда ее уровень достаточно поднимался, галчонок пил (рис. 1). Так что, по-видимому, попадая в такую ситуацию, разные птицы решают задачу сходным образом.

К похожему решению прибегают врановые и когда им нужно искупаться. В одной из американских лабораторий грачи любили плескаться в углублении цементного пола около отверстия для стока воды. Исследователям удалось наблюдать, что в жаркую погоду один из грачей после мытья вольеры затыкал отверстие пробкой прежде, чем вся вода успевала стечь.

Особенно умной птицей по традиции считается ворон (хотя экспериментальных доказательств того, что он в этом отношении чем-то отличается от остальных врановых, практически не имеется). Ряд примеров разумного поведения воронов в новых ситуациях приводит американский исследователь Б.Хейнрих, который долгие годы наблюдал за этими птицами в отдаленных районах штата Мэн. Хейнрих предложил задачу на сообразительность птицам, жившим в неволе в больших вольерах. Двум голодным воронам предлагали куски мяса, подвешенные на ветке на длинных шнурах, так что просто достать их клювом было невозможно. Обе взрослые птицы с задачей справились сразу, не делая никаких предварительных проб, – но каждая по-своему. Одна, сидя на ветке на одном месте, подтягивала веревку клювом и перехватывала ее, придерживала лапой каждую новую петлю. Другая же, вытягивая веревку, прижимала ее лапой, а сама отходила на ветку на некоторое расстояние и тогда вытягивала следующую порцию. Интересно, что похожий способ достать недоступную приманку в 1970-е гг. наблюдали на подмосковных водоемах: серые вороны вытягивали леску из лунок для подледного лова и добирались таким образом до рыбы.

Однако самые убедительные доказательства того, что у животных есть зачатки мышления, получены благодаря исследованию наших ближайших родственников – шимпанзе. Их способность решать неожиданно возникшие задачи убедительно продемонстрирована в работах Л.А. Фирсова. Молодые шимпанзе Лада и Нева, родившиеся и выросшие в виварии института в Колтушах, разработали целую цепь совершенно нестандартных действий, чтобы достать забытые лаборантом в комнате ключи от их клетки и выйти на свободу. Шимпанзе отломили кусок столешницы от стола, который стоял в вольере несколько лет, потом с помощью этой палки подтянули к себе штору с удаленного от вольеры окна. Сорвав штору, они бросали ее как лассо и в конце концов зацепили и подтянули к себе ключи. Ну а открывать замок ключом они умели и раньше. Впоследствии они охотно воспроизвели всю цепь действий снова, продемонстрировав, что действовали не случайно, а в соответствии с определенным планом.

Дж.Гудолл – знаменитый английский этолог, которая приучила шимпанзе к своему присутствию и на протяжении нескольких десятилетий изучала их поведение в природных условиях(рис. 2.), собрала много фактов, которые свидетельствуют об уме этих животных, их способности экстренно, «с ходу» изобретать неожиданные решения новых задач. Один из наиболее известных и впечатляющих эпизодов связан с борьбой молодого самца Майка за достижения статуса доминанта. После многодневных бесплодных попыток обратить на себя внимание с помощью обычных для шимпанзе демонстраций, он схватил валявшиеся поблизости канистры от керосина и стал греметь ими для устрашения конкурентов. Сопротивление было сломлено, и он не только добился своей цели, но оставался доминантом долгие годы. Для закрепления успеха он время от времени повторял этот прием, принесший ему победу (рис. 3, 4).

Майк оказался героем и другой истории. Однажды он долго не решался взять банан из рук Гудолл. В бешенстве и возбуждении от собственной нерешительности он рвал и швырял траву. Когда он увидел, как одна из травинок случайно коснулась банана в руках женщины, истерика сразу же сменилась деловитостью – Майк отломил тонкую ветку и тут же ее бросил, затем взял достаточно длинную и крепкую палку и «выбил» банан из рук экспериментатора. Увидев в руках Гудолл еще один банан, он уже не мешкал ни минуты.

Наряду с этим Гудолл (как и ряд других авторов) описывает проявления еще одного, обнаруженного в лабораторных опытах аспекта мышления, – умение шимпанзе планировать (подобно Ладе и Неве) многоходовые комбинации для достижения поставленной цели. Она описывает, например, разнообразные уловки (каждый раз сообразно ситуации) самца-подростка Фигана, которые он изобретал, чтобы не делиться добычей с конкурентами. Например, уводил их от контейнера с бананами, который только он умел открывать, а затем возвращался и быстро съедал все сам.

Эти и многие другие факты привели Гудолл к заключению, что для человекообразных обезьян характерно «рассудочное поведение, т.е. умение планировать, предвидеть способность выделять промежуточные цели и искать пути их достижения, вычленять существенные моменты данной проблемы» .

Фактов такого рода собрано достаточно много, их приводят разные авторы. Однако не всегда интерпретация случайных наблюдений столь однозначна. Причина многих невольных заблуждений – недостаток знаний о репертуаре поведения данного вида. И тогда человек, становясь свидетелем какого-нибудь удивительно целесообразного поступка животного, приписывает его особой сообразительности этой особи. А на самом деле причина может быть в другом. Ведь животные так хорошо приспособлены природой к выполнению некоторых, на первый взгляд «умных» инстинктивных действий, что их можно расценить как проявления разума. Например, широко известные дарвиновы вьюрки используют «орудия» – палочки и иглы кактусов – для извлечения насекомых из-под коры. Однако это не результат особой сообразительности отдельных особей, а проявление пищедобывательного инстинкта, обязательного для всех представителей вида.

Еще один пример весьма распространенного заблуждения, с которым часто приходится сталкиваться, – размачивание сухой пищи, к которому прибегают многие птицы, в частности, городские вороны. Подобрав сухую корку хлеба, птица отправляется к ближайшей луже, бросает ее туда, ждет, пока она немного намокнет, достает, клюет, потом снова бросает, снова достает. Человеку, увидевшему это впервые, кажется, что он стал свидетелем уникальной изобретательности. Между тем установлено, что этот прием систематически используют очень многие птицы, причем делают это с самого раннего детства. Например, воронята, которых мы воспитывали в вольере в изоляции от взрослых птиц, пытались размачивать в воде и хлеб, и мясо, да и несъедобные предметы (игрушки) уже в начале второго месяца жизни – как только начинали самостоятельно брать пищу. А вот когда некоторые городские вороны кладут сушки, которые слишком тверды, чтобы размокнуть в луже, на трамвайные рельсы – это уже, по-видимому, действительно чье-то индивидуальное изобретение.

Случаев, когда самое обычное, характерное для вида, поведение принимают за проявление разума, можно привести немало. Поэтому одна из заповедей специалиста в этой области – следовать так называемому канону К.Ллойда Моргана, который требует «... постоянно контролировать, не лежит ли в основе предположительно разумного действия животного какой-то более простой механизм, занимающий более низкое место на психологической шкале», т.е. проявление некоторого инстинкта (как у дарвиновых вьюрков) или результатов обучения (как при размачивании корок).

Подобный контроль может быть осуществлен с помощью опытов в лаборатории – как это было в упомянутых выше работах Б.Хейнриха с воронами или в экспериментах Л.В. Крушинского, о которых будет сказано ниже.

Бывает и так, что некоторые рассказы о «разумном» поведении животных – просто плод чьей-то фантазии. Например, английский ученый Д.Роменс – современник Ч.Дарвина – записал чье-то наблюдение, о том, что крысы якобы додумались совершенно особым способом воровать яйца. По его словам, одна крыса обнимает яйцо лапами и переворачивается на спину, а вторая тащит ее за хвост.

За прошедшие с тех пор более 100 лет интенсивного изучения крыс как в природе, так и в лаборатории никому не удалось наблюдать ничего похожего. Скорее всего, это была просто чья-то выдумка, принятая на веру. Впрочем, автор этой истории мог заблуждаться вполне искренне. К такому предположению можно придти, наблюдая за поведением крыс в вольере, куда им брошено сваренное «вкрутую» яйцо. Оказалось, что все животные (их было примерно 5–6) сильно возбудились. Они попеременно, отталкивая друг друга, набрасывались на новый предмет, пытались «обнять» его лапами, и часто падали на бок, захватив яйцо всеми четырьмя конечностями. В такой сутолоке, когда упавшую с яйцом в лапах крысу подталкивают остальные, вполне может возникнуть впечатление, что одна из них тащит другую. Иной вопрос – почему им так понравилось яйцо, которого они никогда в жизни не видели, ведь это были серые крысы-пасюки, выращенные в лаборатории на комбикормах...

Какие же формы поведения животных действительно можно считать разумными? На этот вопрос нет простого и однозначного ответа. Ведь и разум человека, элементы которого мы пытаемся обнаружить у животных, имеет разные проявления – недаром говорят о «математическом уме» или о музыкальной или художественной одаренности. Но и у «обычного» человека, не обладающего особыми талантами, разум имеет очень разные проявления. Это и решение новых задач, и планирование своих действий, и мысленное сопоставление своих знаний с последующим их использование в самых разных целях.

Важнейшая особенность мышления человека – способность обобщать полученную информацию и хранить ее в памяти в абстрактной форме. Наконец, самая уникальная его черта – способность выражать свои мысли с помощью символов – слов. Все это очень сложные психические функции, но, как ни странно, постепенно выясняется, что некоторые из них действительно имеются у животных, хотя и в зачаточной, элементарной, форме.

– успешно разрешает новые для него, неожиданно возникающие задачи, решению которых оно не могло научиться заранее;
– действует не наугад, не методом проб и ошибок, а по заранее составленному плану, пусть самому примитивному;
– способно к обобщению получаемой им информации, а также к использованию символов.

Источник современного понимания проблемы мышления животных – многочисленные и надежные экспериментальные доказательства, причем самые первые и достаточно убедительные из них были получены еще в первой трети XX в.

Крупнейший отечественный зоопсихолог Н.Н. Ладыгина-Котс впервые в истории науки в 1910–1913 гг. изучала поведение шимпанзе. Она показала, что воспитывавшийся у нее шимпанзе Иони был способен не только к обучению, но и к обобщению и абстрагированию ряда признаков, а также к некоторым другим сложным формам познавательной деятельности (рис. 5). Когда у Надежды Николаевны родился собственный сын, она столь же скрупулезно следила за его развитием и впоследствии описала результаты своего сравнения онтогенеза поведения и психики шимпанзе и ребенка в получившей мировую известность монографии «Дитя шимпанзе и дитя человека в их инстинктах, эмоциях, играх, привычках и выразительных движениях» (1935 г.).

Второе экспериментальное доказательство наличия у животных зачатков мышления – открытая В.Келером в период 1914–1920 гг. способность шимпанзе к «инсайту», т.е. решению новых задач за счет «разумного постижения их внутренней природы, за счет понимания связей между стимулами и событиями». Именно он обнаружил, что шимпанзе могут без подготовки решать впервые возникающие перед ними задачи – например, берут палку, чтобы сбить высоко подвешенный банан или строят для этого пирамиду из нескольких ящиков (рис. 6). По поводу таких решений Иван Петрович Павлов, повторивший опыты Келера у себя в лаборатории, позднее говорил: «А когда обезьяна строит вышку, чтобы достать плод, это условным рефлексом не назовешь, это есть случай образования знания, улавливания нормальной связи вещей. Это зачатки конкретного мышления, которым и мы орудуем» .

Опыты В.Келера повторили многие ученые. В разных лабораториях шимпанзе строили пирамиды из ящиков и с помощью палок добывали приманки. Им случалось решать задачи и посложнее. Например, в опытах ученика И.П. Павлова Э.Г. Вацуро шимпанзе Рафаэль научился тушить огонь – заливал водой спиртовку, которая преграждала ему доступ к приманке. Воду он наливал из специального бака, а когда ее там не оказывалось, то изобретал способы выйти из положения – например, заливал огонь водой из бутылки, а один раз он помочился в кружку. Другая обезьяна (Каролина) в такой же ситуации схватила тряпку и ею загасила огонь.

А потом опыты перенесли на озеро. Контейнер с приманкой и спиртовка находились на одном плоту, а бак с водой, из которого Рафаэль привык брать воду – на другом. Плоты были расположены сравнительно далеко друг от друга и соединены узкой и шаткой доской. И вот тут-то часть авторов решила, что сообразительность Рафаэля имеет свои пределы: он приложил немало усилий, чтобы принести воду с соседнего плота, но не попытался просто зачерпнуть ее из озера. Возможно, это происходило потому, что шимпанзе не слишком любят купаться (рис. 7).

Анализ этого и многих других случаев, когда обезьяны по собственной инициативе использовали орудия для достижения видимой, но недосягаемой приманки, позволил выявить важнейший параметр их поведения – наличие преднамеренности, способности планировать собственные действия и предвидеть их результат. Однако результаты описанных выше опытов не всегда однозначны, и разные авторы зачастую трактовали их по-разному. Все это диктовало необходимость создания других задач, где также требовалось бы применение орудий, но поведение животных можно было бы оценить по принципу «да или нет».

Такую методику предложила итальянская исследовательница Э.Визальберги. В одном из ее опытов приманку помещали в длинную прозрачную трубу, в середине которой находилось углубление («ловушка»). Чтобы получить приманку, обезьяна должна была вытолкнуть ее трубы палкой, причем только с одного конца – в противном случае приманка падала в «ловушку» и становилась недосягаемой (рис. 8).Шимпанзе довольно быстро научились справляться с этой задачей, а вот с более низкоорганизованными обезьянами – капуцинами – дело обстояло по-другому. Им вообще долго приходилось втолковывать, что для получения приманки, в которой они были весьма заинтересованы, нужно использовать палку. Но как применять ее правильно, для них так и осталось загадкой. На рисунке 8 вы видите самочку по кличке Роберта, которая уже протолкнула в ловушку одну конфету, но, тем не менее, направляет туда и вторую, не прогнозируя результата своих действий).

Есть и другие доказательства того, что способность к планированию действий, достижению промежуточных целей и предвидению их результата отличает поведение человекообразных обезьян – антропоидов от поведения остальных приматов, причем наблюдения этологов за антропоидами в природе полностью подтверждают, что такие черты типичны для их поведения.

Как бы ни были интересны и важны опыты, где шимпанзе тем или иным способом применяли орудия, их специфика состояла в том, что их нельзя было провести на каких-нибудь других животных – трудно заставить собак или дельфинов строить вышку из ящиков или орудовать палкой. Между тем как для биологии, так и для эволюционной психологии характерна традиция применения сравнительного метода, которая диктует необходимость оценить наличие той или иной формы поведения у животных разных видов. Большой вклад в решение этой задачи внесли работы Л.В. Крушинского (1911–1984) – крупнейшего отечественного специалиста по поведению животных, которое он исследовал в самых разных аспектах, включая и генетику поведения, и наблюдение за животными в естественной среде обитания.

На этой фотографии (рис. 9) вы видите Леонида Викторовича не в парадном костюме члена-корреспондента АН СССР, а в счастливую для него минуту, после возвращения из похода по лесам и болотам глухого района Новгородской области, где он долгие годы проводил лето.

Наблюдения, сделанные им во время походов, составили целую книгу «Загадки поведения, или В таинственном мире нас окружающих». А некоторые из них, как мы увидим далее, послужили основой для проведения экспериментов в лаборатории.

Работы Л.В. Крушинского ознаменовали новый этап в экспериментальных исследованиях зачатков мышления у животных. Он разработал универсальные методики, которые позволяли проводить опыты на животных разных видов и объективно регистрировать и количественно оценивать их результаты. Одним из примеров может служить методика изучения способности экстраполировать направление движения пищевого раздражителя, исчезающего из поля зрения. Экстраполяция – это четкое математическое понятие. Оно означает нахождение по ряду данных значений функции других ее значений, находящихся вне этого ряда. Идея этого опыта родилась при наблюдении за поведением охотничьей собаки. Преследуя тетерева, пес не стал ломиться за ним через кусты, а обежал их вокруг и встретил птицу точно на выходе. Задачи такого рода нередко возникают в естественной жизни животных.

Для изучения способности к экстраполяции в лаборатории используют так называемый опыт с ширмой. В этом опыте перед животным помещают непрозрачную преграду, в центре которой имеется отверстие. За щелью находятся две кормушки: одна с кормом, другая пустая. В момент, когда животное ест, кормушки начинают раздвигаться и через несколько секунд скрываются за поперечными преградами (рис. 10).

Рис.10. Схема теста на экстраполяцию («опыт с ширмой»)

Чтобы решить эту задачу, животное должно представить себе траектории движения обеих кормушек после того, как они скроются из поля зрения, и на основе их сопоставления определить, с какой стороны надо обойти преграду, чтобы получить корм. Способность к решению подобных задач была изучена у представителей всех классов позвоночных, и оказалось, что она варьирует в весьма значительной степени.

Было установлено, что ее не решают ни рыбы (4 вида), ни земноводные (3 вида). Однако все 5 исследованных видов рептилий оказались способны решать эту задачу – хотя доля ошибок у них была достаточно высока, и их результаты были существенно ниже, чем у других животных, статистический анализ показал, что они все же достоверно чаще обходили ширму в нужном направлении.

Наиболее полно способность к экстраполяции охарактеризована у млекопитающих – всего было изучено около 15 видов. Хуже всех задачу решают грызуны – с ней справляются только отдельные генетические группы мышей и дикие крысы пасюки, а также бобры. Причем доля правильных решений при первом предъявлении у этих видов, как и у черепах, лишь незначительно (хотя и статистически достоверно) превышала случайный уровень. Представители более высокоорганизованных млекопитающих – собаки, волки, лисы и дельфины – успешнее справляются с этой задачей. Доля правильных решений составляет у них более 80% и сохраняется при различных усложнениях задачи.

Неожиданными оказались данные по птицам. Как известно, мозг птиц устроен иначе, чем у млекопитающих. У них отсутствует новая кора, с активностью которой связано выполнение наиболее сложных функций, поэтому долгое время было распространено мнение о примитивности их умственных способностей. Тем не менее, оказалось, что врановые птицы решают эту задачу так же хорошо, как собаки и дельфины. В отличие от них куры и голуби – птицы с наиболее примитивно организованным мозгом – с задачей на экстраполяцию не справляются, а хищные птицы занимают на этой шкале промежуточное положение.

Таким образом, сравнительный подход позволяет ответить на вопрос о том, на каких этапах филогенеза возникли первые, наиболее простые, зачатки мышления. По-видимому, это произошло достаточно рано – еще у предков современных рептилий, Таким образом, можно сказать, что предыстория человеческого мышления восходит к достаточно древним этапам филогенеза.

Способность к экстраполяции – только одно из возможных проявлений мышления животных. Существует и ряд других элементарных логических задач, часть которых также разработал и применял Л.В. Крушинский. Они позволили охарактеризовать некоторые другие стороны мышления животных, например способность сравнивать свойства объемных и плоских фигур и на этой основе с первого же раза безошибочно находить приманку. Оказалось, например, что ни волки, ни собаки, такую задачу не решают, но с ней успешно справляются обезьяны, медведи, дельфины, а также врановые птицы.

Перейдем теперь к рассмотрению другой стороны мышления – способности животных к выполнению операций обобщения и абстрагирования, лежащих в основе мышления человека. Обобщение – это мысленное объединение предметов по общим для всех них существенным признакам, а абстрагирование, неразрывно связанное с обобщением, – отвлечение от признаков второстепенных, в данном случае не существенных.

В эксперименте о наличии способности к обобщению судят по так называемому «тесту на перенос» – когда животному показывают стимулы, которые в той или иной степени отличаются от использованных при обучении. Например, если животное научилось выбирать изображения нескольких фигур, обладающих двусторонней симметрией, то в тесте на перенос ей также показывают фигуры, часть из которых обладает этим признаком, – но уже другие. Если голубь (именно на этих птицах проводили такие опыты) будет и среди новых фигур выбирать только симметричные, можно утверждать, что он обобщил признак «двусторонняя симметрия».

После того как в результате обучения обобщен какой-то признак, некоторые животные могут осуществлять «перенос» не только на стимулы, сходные с использованными при обучении, но и на стимулы других категорий. Например, птицы, обобщившие признак «сходство по цвету», без дополнительной тренировки выбирают не только сходные с образцом стимулы новых цветов, но и совершенно незнакомые – например, не цветные, а по-разному заштрихованные карточки. Иными словами, они обучаются мысленно объединять стимулы по «сходству» самых разнообразных признаков. Такой уровень обобщения называют протопонятийным (или довербально-понятийным), когда информация о свойствах стимулов хранится в отвлеченной, хотя и не выраженной словом, форме.

Такой способностью обладают шимпанзе, а также дельфины, врановые и попугаи. А вот более просто организованные животные с подобными тестами справляются с трудом. Даже капуцинам и макакам для установления сходства признаков других категорий снова приходится учиться или, по крайней мере, доучиваться. Голубям, научившимся выбирать по сходству с образцом цветовые стимулы, при предъявлении стимулов другой категории приходится учиться совершенно заново и очень долго. Это так называемый допонятийный уровень обобщения. Он позволяет «мысленно объединять по общим признакам» только те новые стимулы, которые относятся к той же категории, что и использованные при обучении, – цвет, форма, симметрия... Следует подчеркнуть, что допонятийный уровень обобщения характерен для большинства животных.

Наряду с конкретными абсолютными признаками – цвет, форма и т.п. животные могут обобщать и относительные признаки, т.е. такие, которые выявляются только при сопоставлении двух и более предметов – например больше (меньше, равно), тяжелее (легче), правее (левее), сходный (отличающийся) и т.п.

Способность многих животных к высоким степеням обобщения позволила задаться вопросом о том, есть ли у них зачатки процесса символизации, т.е. могут ли они связывать нейтральный для них произвольный знак с представлениями о предметах, действиях или понятиях. И могут ли оперировать такими символами вместо обозначаемых ими предметов и действий.

Получить ответ на этот вопрос очень важно, т.к. именно использование символов-слов составляет основу наиболее сложных форм психики человека – речи и абстрактно-логического мышления. До недавнего времени на него отвечали резко отрицательно, считая, что подобные функции – прерогатива человека, а у животных нет и не может быть даже ее зачатков. Однако работы американских ученых в последней трети ХХ в. заставили пересмотреть эту точку зрения.

В нескольких лабораториях шимпанзе обучали так называемым языкам-посредникам – системе тех или иных знаков, которые обозначали предметы обихода, действия с ними, некоторые определения и даже отвлеченные понятия – «больно», «смешно». В качестве слов использовали или жесты языка глухонемых,или же значки, которыми были помечены клавиши.

Результаты этих экспериментов превзошли все ожидания. Оказалось, что обезьяны действительно усваивают «слова» этих искусственных языков, причем их лексикон весьма обширен: у первых подопытных животных он содержал сотни «слов», а в более поздних опытах – 2–3 тыс.! С их помощью обезьяны называют предметы повседневного обихода, свойства этих предметов (цвета, размеры, вкус и т.п.), а также действия, которые совершают они сами и окружающие их люди. Они правильно используют нужные «слова» в самых разных ситуациях, в том числе и совершенно новых. Например, когда однажды во время автомобильной прогулки за шимпанзе Уошо погналась собака, она не спряталась, а, высунувшись из окна машины, начала жестикулировать: «Собака, уходи».

Характерно, что «слова» языка-посредника связывались у обезьяны не только с конкретным предметом или действием, на примере которых проводили обучение, а применялись значительно более широко. Так, усвоив жест «собака» на примере жившей рядом с лабораторией дворняжки, Уошо называла так всех собак любой породы (от сенбернара до чихуахуа) как в жизни, так и на картинках. И даже услышав вдалеке собачий лай, она делала тот же жест. Сходным образом, усвоив жест «ребенок», она применяла его и к щенкам, и к котятам, и к куклам, и к любым детенышам в жизни и на картинках.

Эти данные свидетельствуют о высоком уровне обобщения, который лежит в основе усвоения таких «языков». Обезьяны правильно решают тесты на перенос и обозначают с их помощью весьма разнообразные новые предметы, относящиеся не только к той же категории (разные виды собак, включая их изображения), но и к стимулам другой категории, воспринимаемым не с помощью зрения, а с помощью слуха (лай отсутствующей собаки). Как уже упоминалось, такой уровень обобщения рассматривается как способность к формированию довербальных понятий.

Обезьяны, как правило, охотно включались в процесс обучения. Первые знаки они осваивали в ходе усиленной и направленной тренировки с пищевым подкреплением, но постепенно переходили к работе «за интерес» – одобрение экспериментатора. Они нередко изобретали собственные жесты для обозначения важных для них предметов. Так, горилла Коко, любившая молодые побеги банана, называла их комбинируя два жеста – «дерево» и «салат», а Уошо, приглашая к любимой игре в прятки, характерным движением несколько раз закрывала ладонями глаза и быстро их отнимала.

Гибкость владения лексиконом проявляется и в том, что для обозначения одного и того же предмета, название которого им не было известно, обезьяны использовали разные знаки, описывающие разные их свойства. Так, одна из шимпанзе – Люси – при виде чашки делала жесты «пить», «красный», «стекло», которые четко описывали данную конкретную чашку. Не зная нужных «слов», она называла банан «зеленый огурец сладкий», а редиску «боль, плакать, еда».

Более тонкое понимание смысла усвоенных жестов проявлялось в способности некоторых обезьян употреблять их в переносном смысле. Оказалось, что у многих из них, живших в разных лабораториях и, конечно, никогда не общавшихся друг с другом, слово «грязный» – любимое ругательство. Одни называли «грязным» ненавистный поводок, который им обязательно надевают во время прогулки, собак и мартышек, которых они не любят, наконец, тех сотрудников, которые им чем-то не угодили. Так, однажды Уошо посадили в клетку на время уборки во дворе, по которому она обычно свободно передвигалась. Обезьяна бурно выражала свое неудовольствие, а когда к ней пригляделись повнимательнее, оказалось, что она к тому же жестикулирует: «Грязный Джек, дай пить!». Горилла Коко выражалась еще более радикально. Когда ей не нравилось, как с ней обращаются, она жестикулировала: «Ты грязный плохой туалет».

Как выяснилось, обезьянам присуще и своеобразное чувство юмора. Так, однажды Люси, сидевшая на плечах у своего воспитателя Роджера Футса, нечаянно пустила лужицу ему за шиворот и просигналила: «Смешно».

Важнейший и вполне достоверныйфакт, установленный в опытах разных ученых на шимпанзе и гориллах, состоит в том, что антропоиды понимают значение порядка слов в предложении. Например, обычно воспитатель сообщал Люси о начале игры жестами «Роджер – щекотать – Люси». Однако в первый же раз, когда он прожестикулировал «Люси – щекотать – Роджер», обезьяна радостно бросилась исполнять это приглашение. В собственных фразах антропоиды также соблюдали правила, принятые в английском языке.

Наиболее веские доказательства того, что владение шимпанзе усвоенным «языком» действительно основано на высокой степени обобщения и абстрагирования, способности оперировать усвоенными символами в полном отрыве от обозначаемых предметов, о возможности понимать смысл не только слов, но и целых фраз, получены в работах С.Севидж-Рамбо. Она воспитывала с самого раннего возраста (6–10 месяцев) нескольких детенышей карликовых шимпанзе (бонобо), которые постоянно находились в лаборатории, наблюдали за всем происходящим и слышали ведущиеся при них разговоры. Когда одному из воспитанников, Кэнзи (рис. 11), исполнилось 2 года, экспериментаторы обнаружили, что он самостоятельно научился обращаться с клавиатурой и усвоил несколько десятков лексиграмм. Это произошло в процессе его контактов с приемной матерью – Мататой, которую обучали языку, но безуспешно. В этом же возрасте выяснилось, что Кэнзи понимал и многие слова, а к 5 годам – целые фразы, которым его специально не учили и которые он слышал впервые. После этого его, а затем и других бонобо, воспитанных сходным образом, стали «экзаменовать» – день за днем они выполняли серии заданий по впервые услышанным ими инструкциям самого разного рода. Часть из них касалась самых обычных повседневных действий: «положи булку в микроволновку»; «достань сок из холодильника»; «дай черепахе картошки»; «выйди на улицу и найди там морковку».

Другие фразы предполагали совершение мало предсказуемых действий с обычными предметами: «выдави зубную пасту на гамбургер»; «найди (игрушечную) собачку и сделай ей укол»; «нашлепай гориллу открывалкой для банок»; «пусть (игрушечная) змея укусит Линду (сотрудницу)» и т.д.

Особенности поведения Кэнзи и других бонобо полностью совпадали с поведением детей в возрасте 2,5 лет. Однако, если позже речь детей продолжала стремительно развиваться и усложняться, то обезьяны, хотя и совершенствовались, но только в пределах уже достигнутого уровня.

Эти удивительные результаты получены в нескольких независимо работающих лабораториях, что свидетельствует об их особой достоверности. Кроме того, способность обезьян (а также ряда других животных) оперировать символами, доказана и различными более традиционными лабораторными экспериментами. Наконец, московские морфологи еще в 1960-е гг. показали, что в мозге обезьян есть области коры больших полушарий, которые представляют собой прообраз речевых зон мозга человека.

Таким образом, многочисленные данные убедительно доказывают, что у животных имеются зачатки мышления. В самой примитивной форме они проявляются у довольно широкого круга позвоночных, начиная с рептилий. По мере повышения уровня организации мозга растет число и сложность задач, доступных для решения данному виду. Самого высокого уровня развития достигает мышление человекообразных обезьян. Они способны не только к планированию своих действий и предвидению их результата при решении новых задач в новой ситуации – им свойственна также развитая способность к обобщению, усвоению символов и овладению простейшими аналогами языка человека на уровне 2,5-летнего ребенка.

Публикация статьи произведена при поддержке «Компания Антарктика», предлагающей изделия из искусственного камня – облицовочные стеновые панели, подоконники, столешницы, мойки. Искусственный камень гораздо экономичнее природного, дологовечен, практичен в использовании, допускает большие возможности в дизайне. Так акриловая мойка будет смотреться единым целым со столешницей. Искусственный камень выпускается в широкой цветовой гамме и с различными визуальными эффектами. Подробнее о применении акрилового камня смотрите на сайте компании, расположенном по адресу http://antarctika.ru

Гудолл Дж. В тени человека. – М.: Мир, 1982

Зорина З.А., Полетаева И.И. Поведение животных. Я познаю мир. – М.: Астрель, 2000.

Зорина З.А., Полетаева И.И. Зоопсихология: элементарное мышление животных. – М.: АспектПресс, 2001.

Келер В. Исследование интеллекта человекоподобных обезьян. – М.: Комакадемия, 1930.

Крушинский Л. В . Биологические основы рассудочной деятельности. – М.: Изд-во МГУ, 1986.

Ладыгина-Котс Н.Н. Дитя шимпанзе и дитя человека в их инстинктах, эмоциях, играх, привычках и выразительных движениях. – М.: Издание Гос. Дарвиновского Музея, 1935.

Линден Ю. Обезьяны, человек и язык. – М.: Мир, 1981.

Этот эксперимент можно увидеть в фильме Би-Би-Си «Разум животных», часть 1.

В видеопрокате имеется фильм «Жизнь среди обезьян» о работе Дж.Гудолл.

В книге показано, какие из упомянутых мыслительных операций можно обнаружить у животных и какая степень сложности этих операций им присуща.

Для выбора критериев точного определения тех актов поведения животных, которые действительно можно считать зачатками мышления, особое внимание, как нам кажется, нужно обратить на формулировку нейропсихолога А.

Р. Лурия (1966). Его определение понятия «мышление» (применительно к человеку) позволяет более точно разграничить этот процесс с другими типами психической деятельности и дает надежные критерии для выявления зачатков мышления у животных.

Согласно А. Р. Лурия, «акт мышления возникает только тогда, когда у субъекта существует соответствующий мотив, делающий задачу актуальной, а решение ее необходимым, и когда субъект оказывается в ситуации, относительно выхода из которой у него нет готового решения - привычного (т.е. приобретенного в процессе обучения) или врожденного».

Иными словами, речь идет об актах поведения, программа выполнения которых должна создаваться экстренно, в соответствии с условиями задачи, и по своей природе не требует подбора «правильных» действий методом «проб и ошибок».

Критериями наличия у животных зачатков мышления могут быть следующие признаки:

* «экстренное появление ответа в отсутствие готового решения» (Лурия, 1966);

* «познавательное выделение объективных условий, существенных для действия» (Рубинштейн, 1958);

* «обобщенный, опосредованный характер отражения действительности; отыскание и открытие существенно нового» (Бруш-линский, 1983);

* «наличие и выполнение промежуточных целей» (Леонтьев, 1979).

Исследования элементов мышления у животных проводятся в двух основных направлениях, позволяющих установить, имеется ли у них:

* способность в новых ситуациях решать незнакомые задачи, для которых нет готового решения, т. е. экстренно улавливать структуру задачи («инсайт») (см. гл. 4);

* способность к обобщению и абстрагированию в виде формирования довербальных понятий и оперирования символами (см. гл. 5, 6).

Вместе с тем во все периоды изучения этой проблемы исследователи пытались ответить на два одинаково важных и тесно связанных друг с другом вопроса:

1. Каковы высшие формы мышления, доступные животным, и какой степени сходства с мышлением человека они могут достигать? Ответ на этот вопрос связан с изучением психики человекообразных обезьян и их способности к овладению языками-посредниками (гл. 6).

2. На каких этапах филогенеза возникли первые, наиболее простые зачатки мышления и насколько широко они представлены у современных животных? Для решения этого вопроса необходимы широкие сравнительные исследования позвоночных разных уровней филогенетического развития. В этой книге они рассмотрены на примере работ Л. В. Крушинского (см. гл. 4, 8).

Как мы уже упоминали, проблемы мышления до недавнего времени практически не были предметом отдельного рассмотрения в пособиях по поведению животных, высшей нервной деятельности, а также зоопсихологии.

Если же авторы затрагивали эту проблему, то старались убедить читателей в слабом развитии их рассудочной деятельности и наличии резкой (непроходимой) грани между психикой человека и животных. К. Э. Фабри, в частности, в 1976 году писал:

«Интеллектуальные способности обезьян, включая антропоидов, ограничены тем, что вся их психическая деятельность имеет биологическую обусловленность, поэтому они неспособны к установлению мысленной связи между одними лишь представлениями и их комбинированием в образы» (выделено нами. -Авт.).

Между тем за последние 15-20 лет накоплено огромное количество новых и разноплановых данных, которые позволяют точнее оценить возможности мышления животных, степень развития элементарного мышления у представителей разных видов, степень его близости к мышлению человека.

К настоящему времени сформулированы следующие представления о мышлении животных.

* Зачатки мышления имеются у довольно широкого спектра видов позвоночных - рептилий, птиц, млекопитающих разных отрядов. У наиболее высокоразвитых млекопитающих - человекообразных обезьян - способность к обобщению позволяет усваивать и использовать языки-посредники на уровне 2-летних детей (см. гл. 6, 7).

* Элементы мышления проявляются у животных в разных формах. Они могут выражаться в выполнении многих операций, таких как обобщение, абстрагирование, сравнение, логический вывод, экстренное принятие решения за счет оперирования эмпирическими законами и др. (см. гл. 4, 5).

* Разумные акты у животных связаны с обработкой множественной сенсорной информации (звуковой, обонятельной, разны?. видов зрительной - пространственной, количественной, гео-

метрической) в разных функциональных сферах - пищедобы-вательной, оборонительной, социальной, родительской и др. Мышление животных - не просто способность к решению той или иной задачи. Это системное свойство мозга, причем чем выше филогенетический уровень животного и соответствующая структурно-функциональная организация его мозга, тем большим диапазоном интеллектуальных возможностей оно обладает.

Для обозначения высших форм познавательной (когнитивной) деятельности человека существуют термины - «разум», «мышление», «рассудок», «разумное поведение». Употребляя эти же термины при описании мышления животных, необходимо помнить, что сколь бы сложны ни были проявления высших форм поведения и психики животных в рассмотренном ниже материале, речь может идти только об элементах и зачатках соответствующих мыслительных функций человека. Термин Л. В. Крушинского «рассудочная деятельность» позволяет избежать полного отождествления мыслительных процессов у животных и человека, существенно различающихся по степени сложности.

1. Какие направления биологии исследуют поведение животных?

2. На каких принципах основаны классификации поведения животных?

3. Какие вопросы стоят перед учеными, изучающими мышление животных?

4. Каковы основные направления в изучении мышления животных?

Еще по теме Мышление человека и рассудочная деятельность животных:

  1. 4 ЭЛЕМЕНТАРНОЕ МЫШЛЕНИЕ, ИЛИ РАССУДОЧНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ, ЖИВОТНЫХ:
  2. 4.4. Классификация тестов, применяемых для изучения рассудочной деятельности (мышления) животных
  3. 8.2. Сравнительная характеристика уровня элементарной рассудочной деятельности (элементарного мышления) у животных разных таксономических групп
  4. 2.11.3. Значение работ ЭТОАОГОВ для оценки рассудочной деятельности животных
  5. 2.7. Учение о высшей нервной деятельности и проблема мышления животных
  6. 9 ГЕНЕТИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ ЭЛЕМЕНТАРНОЙ РАССУДОЧНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ И ДРУГИХ КОГНИТИВНЫХ СПОСОБНОСТЕЙ ЖИВОТНЫХ

Как утверждают ведущие российские психологи, критериями наличия у животных зачатков мышления могут быть следующие признаки:

"экстренное появление ответа в отсутствии готового решения" (Лурия) акт мышления возникает только тогда, когда у субъекта существует соответствующий мотив, делающий задачу актуальной, а решение ее необходимым, и когда субъект оказывается в ситуации, относительно выхода из которой у него нет готового решения - привычного (т.е. приобретенного в процессе обучения) или врожденного”;

"познавательное выделение объективных условий, существенных для действия" (Рубинштейн);

"обобщенный, опосредованный характер отражения действительности; отыскание и открытие существенно нового" (Брушлинский);

"наличие и выполнение промежуточных целей" (Леонтьев).

Мышление человека имеет целый ряд синонимов, как то: "разум", "интеллект", "рассудок" и т.п. Однако при употреблении этих терминов для описания мышления животных необходимо иметь в виду, что, как бы сложно ни было их поведение, речь может идти лишь об элементах и зачатках соответствующих мыслительных функций человека.
Наиболее корректным является предложенный Л.В. Крушинским термин рассудочная деятельност ь. Он позволяет избежать отождествления мыслительных процессов у животных и человека. Рассудочная деятельность отличается от любых форм обучения. Эта форма адаптивного поведения может осуществляться при первой встрече организма с необычной ситуацией , создавшейся в среде его обитания. В том, что животное сразу, без специального обучения, может принять решение к адекватному выполнению поведенческого акта, и заключается уникальная особенность рассудочной деятельности как приспособительного механизма в многообразных, постоянно меняющихся условиях окружающей среды. Рассудочная деятельность позволяет рассматривать приспособительные функции организма не только в качестве саморегулирующихся, но и самоселекционирующихся систем. Под этим подразумевается способность организма производить адекватный выбор биологически наиболее адекватных форм поведения в новых ситуациях. По определению Л.В. Крушинского, рассудочная деятельность - это выполнение животным адаптивного поведенческого акта в экстренно сложившейся ситуации . Этот уникальный способ приспособления организма в среде возможен у животных с хорошо развитой нервной системой.
К настоящему времени сформулированы следующие представления о мышлении животных.

Зачатки мышления имеются у довольно широкого спектра видов позвоночных - рептилий, птиц, млекопитающих разных отрядов. У наиболее высокоразвитых млекопитающих - человекообразных обезьян - способность к обобщению позволяет усваивать и использовать языки-посредники на уровне 2-летних детей.

Элементы мышления проявляются у животных в разных формах. Они могут выражаться в выполнении многих операций, таких как обобщение, абстрагирование, сравнение, логический вывод.

Разумные акты у животных связаны с обработкой множественной сенсорной информации (звуковой, обонятельной, разных видов зрительной-пространственной, количественной, геометрической) в разных функциональных сферах - пищедобывательной, оборонительной, социальной, родительской и др.

Мышление животных - не просто способность к решению той или иной задачи. Это системное свойство мозга, причем, чем выше филогенетический уровень животного и соответствующая структурно-функциональная организация его мозга, тем большим диапазоном интеллектуальных возможностей оно обладает".

У высокоорганизованных животных (приматов, дельфинов, врановых птиц) мышление не ограничивается способностью к решению отдельных задач, но представляет собой системную функцию мозга, которая проявляется при решении разнообразных тестов в эксперименте и в самых разных ситуациях в естественной среде обитания.

В. Келер (1925), впервые исследовавший проблему мышления животных в эксперименте, пришел к выводу, что человекообразные обезьяны обладают интеллектом, который позволяет им решать некоторые проблемные ситуации не методом проб и ошибок, а за счет особого механизма - “инсайта” (“проникновения” или “озарения”), т.е. за счет понимания связей между стимулами и событиями.

В основе инсайта лежит, по мнению В. Келера, тенденция воспринимать всю ситуацию в целом и благодаря этому принимать адекватное решение, а не только автоматически реагировать отдельными реакциями на отдельные стимулы. (инсайт " - осознанное "спланированное" употребление орудий в соответствии с имеющимся у них мысленным планом)
Комментарии: 0

    Александр Марков

    Предложена гипотеза, согласно которой качественное различие между интеллектом человека и обезьян состоит в отсутствии у последних способности мыслить рекурсивно, то есть применять логические операции к результатам предшествующих аналогичных логических операций. Неспособность к рекурсии объясняется малой емкостью «рабочей памяти», которая у обезьян не может одновременно вместить более двух-трех концепций (у человека - до семи).

    Анна Смирнова

    Доклад Анны Смирновой состоялся 24 января 2018 года на Московском Этологическом Семинаре в Институте проблем экологии и эволюции им. А.Н. Северцова при технической поддержке Культурно-просветительского центра "Архэ".

    Константин Анохин

    Каковы принципы современной фундаментальной научной теории сознания? Когда были получены первые экспериментальные доказательства существования эпизодической памяти у животных? Нейробиолог Константин Анохин о научных принципах теории сознания, феномене «путешествия во времени» и эпизодической памяти у животных.

    Зоя Зорина, Инга Полетаева

    Учебное пособие посвящено элементарному мышлению, или рассудочной деятельности - наиболее сложной форме поведения животных. Впервые вниманию читателя предложен синтез классических работ и новейших данных в этой области, полученных зоопсихологами, физиологами высшей нервной деятельности и этологами. В пособии нашло отражение содержание лекционных курсов, которые авторы в течение многих лет читают в Московском Государственном университете им. М. В. Ломоносова и других вузах. Обширный список литературы предназначен для желающих самостоятельно продолжить знакомство с проблемой. Пособие предназначено для студентов и преподавателей биологических и психологических факультетов университетов и педагогических вузов

Прежде чем говорить об элементарном мышлении животных, необходимо уточнить, как психологи определяют мышление и интеллект человека. В настоящее время в психологии существует несколько определений этих сложнейших явлений, однако, поскольку данная проблема выходит за рамки нашего учебного курса, мы ограничимся самыми общими сведениями.
Согласно точке зрения А.Р. Лурия , "акт мышления возникает только тогда, когда у субъекта существует соответствующий мотив, делающий задачу актуальной, а решение ее необходимым, и когда субъект оказывается в ситуации, относительно выхода из которой у него нет готового решения - привычного (т.е. приобретенного в процессе обучения) или врожденного" .
Совершенно очевидно, что данный автор имеет в виду акты поведения, программа которых должна создаваться экстренно, в соответствии с условиями задачи, и по своей природе не требует действий, представляющих собой пробы и ошибки.
Мышление представляет собой самую сложную форму психической деятельности человека, вершину ее эволюционного развития. Очень важным аппаратом мышления человека, существенно усложняющим его структуру, является речь, которая позволяет кодировать информацию с помощью абстрактных символов.
Термин "интеллект" используется как в широком, так и в узком смысле. В широком смысле интеллект - это совокупность всех познавательных функций индивида, от ощущения и восприятия до мышления и воображения, в более узком смысле интеллект - это собственно мышление .

  • В процессе познания человеком действительности психологи отмечают три основные функции интеллекта:
    • способность к обучению;
    • оперирование символами;
    • способность к активному овладению закономерностями окружающей среды.
  • Психологи выделяют следующие формы мышления человека:
    • наглядно-действенное , базирующееся на непосредственном восприятии предметов в процессе действий с ними;
    • образное , опирающееся на представления и образы;
    • индуктивное , опирающееся на логический вывод "от частного к общему" (построение аналогий);
    • дедуктивное , опирающееся на логический вывод "от общего к частному" или "от частного к частному", сделанный в соответствии с правилами логики;
    • абстрактно-логическое, или вербальное, мышление , представляющее собой наиболее сложную форму.

8.2.1. Когнитивные (познавательные) процессы ()

Термин "когнитивные" , или "познавательные" , процессы употребляют для обозначения тех видов поведения животных и человека, в основе которых лежит не условно-рефлекторный ответ на воздействие внешних стимулов, а формирование внутренних (мысленных) представлений о событиях и связях между ними.
И.С. Бериташвили называет их психонервными образами , или психонервными представлениями , Л.А. Фирсов (; 1993) - образной памятью . Д. Мак-Фарленд (1982) подчеркивает, что когнитивная деятельность животных относится к мыслительным процессам , которые зачастую недоступны прямому наблюдению, однако их существование возможно выявить в эксперименте.
Наличие представлений обнаруживается в тех случаях, когда субъект (человек или животное) совершает действие без влияния какого бы то ни было физически реального стимула. Такое возможно, например, когда он извлекает информацию из памяти или мысленно восполняет отсутствующие элементы действующего стимула. В то же время формирование мысленных представлений может никак не проявляться в исполнительной деятельности организма и обнаружится лишь позднее, в какой-то определенный момент.
Внутренние представления могут отражать самые разные типы сенсорной информации, не только абсолютные, но и относительные признаки стимулов, а также соотношения между разными стимулами и между событиями прошлого опыта. По образному выражению, животное создает некую внутреннюю картину мира, включающую комплекс представлений "что", "где", "когда" . Они лежат в основе обработки информации о временных, числовых и пространственных характеристиках среды и тесно связаны с процессами памяти. Различают также образные и абстрактные (отвлеченные) представления. Последние рассматривают как основу формирования довербальных понятий.
Методы изучения когнитивных процессов.
Основными методами изучения когнитивных процессов являются следующие:
1. Использование дифференцировочных условных рефлексов для оценки когнитивных способностей животных.
Для изучения когнитивных процессов у животных широкое применение находят различные методики, основанные на выработке у животных дифференцировочных условных рефлексов и их систем.
Такие методики могут различаться по своим основным параметрам. Порядок предъявления стимулов может быть последовательным или одновременным.
При последовательном предъявлении животное должно научиться давать положительный ответ в ответ на стимул А и воздерживаться от реакции при включении стимула Б. Выработка дифференцировки, таким образом, состоит в торможении реакции на второй стимул. При одновременном предъявлении конкретной пары стимулов животное учится различать стимулы по нескольким абсолютным признакам. Например, при дифференцировке стимулов по их конфигурации животному одновременно показывают две фигуры - круг и квадрат и подкрепляют выбор одной из них, например круга. Это наиболее распространенный вид дифференцировочных условных рефлексов. Выработка и упрочение такой реакции требует, как правило, многих десятков сочетаний. Предъявление стимулов может осуществляться в соответствии с двумя режимами: повторением одной пары стимулов до достижения критерия и чередованием нескольких пар стимулов при систематическом варьировании второстепенных параметров.
При систематическом варьировании второстепенных параметров стимулов можно оценивать способность животных различать не только данную конкретную пару раздражителей, но и их "обобщенные" признаки, совпадающие у многих пар.
Например, животных можно обучить различать не конкретные круг и квадрат, а любые круги и квадраты независимо от их размера, цвета, ориентации и т.п. С этой целью в процессе обучения каждый следующий раз им предлагают новую пару стимулов (новые круг и квадрат). Новая пара отличается от остальных по всем второстепенным признакам стимулов - цвету, форме, размерам, ориентации и т.п., но сходна по их основному параметру - геометрической форме, различения которой и предполагается добиться. В результате такой тренировки у животного постепенно происходит обобщение основного признака и отвлечение от второстепенных, в данном случае круга.
Таким образом можно исследовать не только способность животных к обучению, но и способность к обобщению , являющуюся одним из важнейших свойств довербального мышления животных. Одним из глобальных вопросов, постоянно встающим перед исследователями, является поиск различий в способности к обучению у разных таксономических групп как оценки особенностей их высшей нервной деятельности.
Как было показано многими учеными, животные с разным уровнем структурно функциональной организации мозга практически не различаются по способности и скорости выработки простых форм Условный рефлекс - (временная связь) 1) рефлекс, вырабатываемый при определенных условиях в течение жизни животного или человека; 2) понятие, введенное И.П. Павловым - для обозначения динамической связи между условным раздражителем и реакцией индивида, первоначально основанной на безусловном раздражителе. В ходе экспериментальных исследований были определены правила выработки условных рефлексов: совместное предъявление первоначально индифферентного и безусловного раздражителей при некоторой отсроченности второго; при отсутствии подкрепления условного раздражителя безусловным временная связь постепенно затормаживается; 3) приобретенный рефлекс, при котором функциональные связи между возбуждением рецепторов и характерным ответом эффекторных органов устанавливается в процессе обучения. В классических опытах Павлова собак обучали ассоциировать звук колокольчика со временем кормления, так что в ответ на звон колокольчика у них начинала вырабатываться слюна вне зависимости от того, давалась им пища или нет; 4) рефлекс, образующийся при сближении во времени любого первоначально индифферентного раздражителя с последующим действием раздражителя, вызывающего безусловный рефлекс. Термин Условный рефлекс предложен И.П. Павловым. В результате образования Условного рефлекса раздражитель, прежде не вызывавший соответствующей реакции, начинает ее вызывать, становясь сигнальным (условным, т.е. обнаруживающимся при определенных условиях) раздражителем. Различают два вида Условных рефлексов: классические, получаемые по указанной методике, и инструментальные (оперантные) Условные рефлексы, при выработке которых безусловное подкрепление дается только после возникновения определенной двигательной реакции животного (см. Оперантное обусловливание). Механизм формирования Условного рефлекса первоначально понимался как проторение пути между двумя центрами - условного и безусловного рефлекса. В настоящее время принято представление о механизме Условного рефлекса как сложной функциональной системе с обратной связью, т. е. организованной по принципу кольца, а не дуги. Условный рефлекс животных образуют сигнальную систему, в которой сигнальными раздражителями являются агенты их среды обитания. У человека наряду с первой сигнальной системой, порождаемой воздействиями среды, существует вторая сигнальная система, где в качестве условных раздражителей выступает слово (" onmouseout="nd();" href="javascript:void(0);">условных рефлексов . Не удалось обнаружить подобных различий и в образовании отдельных дифференцировочных условных рефлексов. Однако благодаря использованию их в качестве элементарных единиц обучения и созданию их разнообразных комбинаций, было разработано несколько экспериментальных методик, позволяющих оценивать способность к "сложным формам обучения", или серийному обучению (см. Видео).
2. Формирование "Установка - состояние предрасположенности субъекта к определенной активности в определенной ситуации. Явление открыто немецким психологом Л. Ланге в 1888. Общепсихологическая теория установки на основе многочисленных экспериментальных исследований разработана грузинским психологом Д.Н. Узнадзе и его школой. Наряду с неосознаваемыми простейшими установками выделяют более сложные социальные установки, ценностные ориентации личности и т.п.");" onmouseout="nd();" href="javascript:void(0);">установки на обучение". Одним из таких методов является разработанный американским исследователем Г. Харлоу метод формирования "установки на обучение" . Данный тест нашел весьма широкое применение для оценки как индивидуальных способностей животного, так и в качестве сравнительного метода.
Этот метод заключается в следующем. Сначала животное обучают простой дифференцировке - выбору одного из двух стимулов, например: есть из одной из двух стоящих рядом кормушек, - той, которая находится постоянно слева. После того, как у животного выработался прочный условный рефлекс на местоположение корма, его начинают класть в кормушку, расположенную справа. Когда у животного вырабатывается новый условный рефлекс, корм снова начинают класть в левую кормушку. По завершении второй стадии обучения формируют третью дифференцировку, затем четвертую и т. д. Обычно, после достаточно большого количества дифференцировок, скорость их выработки начинает возрастать. В конце концов животное перестает действовать методом проб и ошибок, и, не найдя корм при первом предъявлении в очередной серии, уже при втором предъявлении действует адекватно, в соответствии с усвоенным им ранее правилом, которое принято называть установкой на обучение .
Данное правило заключается в том, чтобы "выбирать тот же предмет, что и в первой пробе, если его выбор сопровождался подкреплением, или другой, если подкрепление получено не было".
Существует множество модификаций данной методики, кроме описанной формы "лево - право", возможны выработки дифференцировочных условных рефлексов на самые разные стимулы. В классических экспериментах Харлоу обезьян макак-резусов обучали дифференцировать игрушки или мелкие предметы обихода. По достижении определенного критерия выработки дифференцировки начинали следующую серию: животному предлагали два новых стимула, ничем не похожих на первые.
Методом формирования установки на обучение впервые была получена широкая сравнительная характеристика обучаемости животных разных систематических групп, которая в определенной степени коррелировала с показателями организации мозга. Очевидно вместе с тем, что эти результаты свидетельствовали о существовании у животных каких-то процессов, выходящих за рамки простого образования дифференцировочных условных рефлексов. Харлоу считает, что в ходе такой процедуры животное "учится учиться". Оно освобождается от связи "стимул-реакция" и переходит от ассоциативного обучения к инсайт-подобному обучению с одной пробы.
Л. А. Фирсов считает, что этот вид обучения по своей сути и по лежащим в его основе механизмам близок к процессу обобщения, при котором выявляется общее правило решения многих однотипных задач.
3. Метод отсроченных реакций. Данный метод применяется для изучения процессов представления. Он был предложен У. Хантером в 1913 г. для оценки способности животного реагировать на воспоминание о стимуле в отсутствие этого реального стимула и назван им методом отсроченных реакций .
В опытах Хантера животное (в данном случае енота) помещали в клетку с тремя одинаковыми и симметрично расположенными дверцами для выхода. Над одной из них на короткое время зажигали лампочку, а потом еноту давали возможность подойти к любой из дверц. Если он выбирал дверцу, над которой зажигалась лампочка, то получал подкрепление. При соответствующей тренировке животные выбирали нужную дверцу даже после 25-секундной отсрочки - интервала между выключением лампочки и возможностью сделать выбор.
Позже данная задача была несколько модифицирована другими исследователями. На глазах у животного, имеющего достаточно высокий уровень пищевой возбудимости, в один из двух (или трех) ящиков помещают корм. По истечении периода отсрочки, животное выпускают из клетки или убирают отделяющую его преграду. Его задача - выбрать ящик с кормом.
Успешное решение теста на отсроченные реакции считается доказательством наличия у животного мысленного представления о спрятанном предмете (его образа), т.е. существования какой-то активности мозга, которая в этом случае подменяет информацию от органов чувств. С помощью этого метода было проведено исследование отсроченных реакций у представителей различных видов животных и было продемонстрировано, что их поведение может направляться не только действующими в данный момент стимулами, но также и хранящимися в памяти следами, образами или представлениями об отсутствующих стимулах .
В классическом тесте на отсроченные реакции представители различных видов проявляют себя по-разному. Собаки, например, после того как корм положен в один из ящиков, ориентируют тело по направлению к нему и сохраняют эту неподвижную позу в течение всего периода отсрочки, а по ее окончании сразу бросаются вперед и выбирают нужный ящик. Другие животные в подобных случаях не сохраняют определенной позы и могут даже разгуливать по клетке, что не мешает им тем не менее правильно обнаруживать приманку. У шимпанзе формируется не просто представление об ожидаемом подкреплении, но ожидание определенного его вида. Так, если вместо показанного в начале опыта банана после отсрочки обезьяны обнаруживали салат (менее ими любимый), то отказывались его брать и искали банан. Мысленные представления контролируют и гораздо более сложные формы поведения. Многочисленные свидетельства этого были получены и в специальных экспериментах, и в наблюдениях за повседневным поведением обезьян в неволе и естественной среде обитания.
Одно из наиболее популярных направлений в анализе когнитивных процессов у животных - это анализ обучения "пространственным" навыкам с использованием методов водного и радиального лабиринтов.
Пространственное обучение. Современная теория "когнитивных карт".
4. Метод обучения в лабиринтах. Метод лабиринта является одним из самых давних и широко распространенных методов изучения сложных форм поведения животных. Лабиринты могут иметь разную форму и, в зависимости от ее сложности, могут использоваться как при исследовании условно рефлекторной деятельности, так и для оценки когнитивных процессов животных. Перед подопытным животным, помещенным в лабиринт, ставится задача нахождения пути к определенной цели, чаще всего пищевой приманке. В некоторых случаях целью может служить убежище или другие благоприятные условия. Иногда при отклонениях животного от правильного пути оно получает наказание.
В простейшем виде лабиринт имеет вид Т-образного коридора или трубки. В этом случае при повороте в одну сторону животное получает награду, при повороте в другую его оставляют без награды или даже наказывают. Более сложные лабиринты слагаются из разных комбинаций Т-образных или подобных им элементов и тупиков, заход в которые расценивается как ошибки животного. Результаты прохождения животным лабиринта определяются, как правило, по скорости достижения цели и по количеству допущенных ошибок.
Метод лабиринта позволяет изучать как вопросы, связанные непосредственно со способностью животных к обучению, так и вопросы пространственной ориентации, в частности роль кожно-мышечной и других форм чувствительности, памяти, способности к переносу двигательных навыков в новые условия, к формированию чувственных ощущений и т.д. (см. Видео)
Для изучения когнитивных способностей животных чаще всего используют .
Обучение в радиальном лабиринте. Методика изучения способности животных к обучению в радиальном лабиринте была предложена американским исследователем Д. Олтоном.
Обычно радиальный лабиринт состоит из центральной камеры и 8 (или 12) лучей, открытых или закрытых (называемых в этом случае отсеками, или коридорами). В опытах на крысах длина лучей лабиринта варьирует от 100 до 140 см. Для экспериментов на мышах лучи делают короче. Перед началом опыта в конец каждого коридора помещают пищу. После процедуры приучения к обстановке опыта голодное животное сажают в центральный отсек, и оно начинает заходить в лучи в поисках пищи. При повторном заходе в тот же отсек животное пищи больше не получает, а такой выбор классифицируется экспериментатором как ошибочный.
По ходу опыта у крыс формируется мысленное представление о пространственной структуре лабиринта. Животные помнят о том, какие отсеки они уже посетили, а в ходе повторных тренировок "мысленная карта" данной среды постепенно совершенствуется. Уже после 7-10 сеансов обучения крыса безошибочно (или почти безошибочно) заходит только в те отсеки, где есть подкрепление, и воздерживается от посещения тех отсеков, где она только что была.

  • Метод радиального лабиринта позволяет оценивать:
    • формирование пространственной памяти животных;
    • соотношение таких категорий пространственной памяти, как рабочая и референтная .

Рабочей памятью называют обычно сохранение информации в пределах одного опыта.
Референтная память хранит информацию, существенную для освоения лабиринта в целом.
Деление памяти на краткосрочную и долгосрочную основано на другом критерии - на продолжительности сохранения следов во времени.
Работы с радиальным лабиринтом позволили выявить у животных (главным образом крыс) наличие определенных cmpameгий поиска пищи.

  • В самой общей форме такие стратегии подразделяются на алло- и эгоцентрические:
    • при аллоцентрической стратегии животное при поиске пищи полагается на свое мысленное представление о пространственной структуре данной среды;
    • эгоцентрическая стратегия основана на знании животным конкретных ориентиров и сопоставлении с ними положения своего тела.

Такое деление в большой степени условно, и животное, в особенности в процессе обучения, может параллельно использовать элементы обеих стратегий. Доказательства использования крысами аллоцентрической стратегии (мысленной карты) базируются на многочисленных контрольных экспериментах, в ходе которых либо вводятся новые, "сбивающие" с пути ориентиры (или, наоборот, подсказки), либо меняется ориентация всего лабиринта относительно ранее неподвижных координат и т.д.
Обучение в водном лабиринте Морриса (водный тест). В начале 80-х гг. шотландский исследователь Р. Моррис предложил для исследования способности животных к формированию пространственных представлений использовать "водный лабиринт". Метод приобрел большую популярность, и его стали называть "водным лабиринтом Морриса".
Принцип метода заключается в следующем. Животное (обычно мышь или крысу) выпускают в бассейн с водой. Из бассейна нет выхода, но имеется невидимая (вода замутнена) подводная платформа, которая может послужить убежищем: отыскав ее, животное может выбраться из воды. В следующем опыте животное через некоторое время выпускают плавать уже из другой точки периметра бассейна. Постепенно время, которое проходит от пуска животного до отыскания платформы, укорачивается, а путь упрощается. Это свидетельствует о формировании у него представления о пространственном расположении платформы на основе внешних по отношению к бассейну ориентиров . Подобная мысленная карта может быть более или менее точной, а определить, в какой степени животное помнит положение платформы, можно, переместив ее в новое положение. В этом случае время, которое животное проведет, плавая над старым местоположением платформы, будет показателем прочности следа памяти .
Создание специальных технических средств автоматизации эксперимента с водным лабиринтом и программного обеспечения для анализа результатов позволило использовать такие данные для точных количественных сравнений поведения животных в тесте.
"Мысленный план" лабиринта . Одним из первых гипотезу о роли представлений в обучении животных выдвинул Э. Толмен в 30-х гг. XX в. (1997). Исследуя поведение крыс в лабиринтах разной конструкции, он пришел к выводу, что общепринятая в то время схема "стимул-реакция" не может удовлетворительно описать поведение животного, усвоившего ориентацию в такой сложной среде, как лабиринт. Толмен высказал предположение, что в период между действием стимула и ответной реакцией в мозге совершается определенная цепь процессов ("внутренние, или промежуточные, переменные"), которые определяют последующее поведение. Сами эти процессы, по мнению Толмена, можно исследовать строго объективно по их функциональному проявлению в поведении.
В процессе обучения у животного формируется Когнитивная карта - (от лат. cognitio - знание, познание) - образ знакомого пространственного окружения. Когнитивная карта создаются и видоизменяются в результате активного взаимодействия субъекта с окружающим миром. При этом могут формироваться Когнитивные карты различной степени общности, " onmouseout="nd();" href="javascript:void(0);">"когнитивная карта" всех признаков лабиринта, или его "мысленный план" . Затем на основе этого "плана" животное выстраивает свое поведение.
Образование "мысленного плана" может происходить и в отсутствие подкрепления, в процессе ориентировочно-исследовательской активности. Этот феномен Толмен назвал Латентное обучение - формирование определенных навыков в ситуации, когда их непосредственная реализация не необходима и они оказываются невостребованными.");" onmouseout="nd();" href="javascript:void(0);">латентным обучением .
Сходных взглядов на организацию поведения придерживался И.С. Бериташвили (1974). Ему принадлежит термин - "поведение, направляемое образом" . Бериташвили продемонстрировал способность собак к формированию представлений о структуре пространства, а также "психонервных образов" предметов. Ученики и последователи И.С. Бериташвили показали пути видоизменения и совершенствования образной памяти в процессе эволюции, а также в онтогенезе, базируясь на данных по пространственной ориентации животных.
Способность животных к ориентации в пространстве. Существует целый ряд подходов к исследованию формирования у животного пространственных представлений. Некоторые из них связаны с оценкой ориентации животных в естественных условиях. Для изучения пространственной ориентации в лабораторной обстановке чаще всего используют две методики - радиальный и водный лабиринты . Роль пространственных представлений и пространственной памяти в формировании поведения в основном исследуется на грызунах, а также некоторых видах птиц.
Экспериментальное изучение, главным образом при помощи методов лабиринтов, способности животных ориентироваться в пространстве, показало, что при отыскании пути к цели животные могут использовать разные способы, которые по аналогии с прокладыванием морских путей эти способы называют:.

  • счислением пути;
  • использованием ориентиров;
  • навигацией по карте.
    •

Животное может одновременно пользоваться всеми тремя способами в разных комбинациях, т.е. они взаимно не исключают друг друга. Вместе с тем эти способы принципиально различаются по природе той информации, на которую животное опирается при выборе того или иного поведения, а также по характеру тех внутренних "представлений", которые у него при этом формируются.

  • Рассмотрим способы ориентации несколько подробнее.
    • Счисление пути - наиболее примитивный способ ориентации в пространстве; он не связан с внешней информацией. Животное отслеживает свое перемещение, а интегральная информация о пройденном пути, по-видимому, обеспечивается соотнесением этого пути и затраченного времени. Данный способ неточен, и именно из-за этого у высокоорганизованных животных его практически нельзя наблюдать в изолированном виде.
    • Использование ориентиров нередко сочетается со "счислением пути". Этот тип ориентации в большой степени близок формированию связей типа "стимул-реакция". Особенность "работы по ориентирам" состоит в том, что животное использует их строго поочередно, "по одному". Путь, который запоминает животное, представляет собой цепь ассоциативных связей.
    • При ориентации по местности ("навигации по карте") животное использует встречающиеся ему предметы и знаки как точки отсчета для определения дальнейшего пути, включая их в интегральную картину представлений о местности.

Многочисленные наблюдения за животными в среде их естественного обитания показывают, что они прекрасно ориентируются на местности, используя те же способы. Каждое животное хранит в своей памяти мысленный план своего участка обитания.
Так, эксперименты, проведенные на мышах, показали, что грызуны, обитавшие в большом вольере, представившем собой участок леса, прекрасно знали расположение всех возможных убежищ, источников корма, воды и т.д. Сова, выпущенная в этот вольер, оказывалась способной поймать лишь отдельных молодых зверьков. В то же время, когда мышей и сов в вольер выпускали одновременно, совы вылавливали практически всех грызунов в течение первой же ночи. Мыши, не успевшие сформировать когнитивный план местности, не способны были найти нужных укрытий.
Огромное значение имеют мысленные карты и в жизни высокоорганизованных животных. Так, по утверждениям Дж. Гудолл (1992), "карта", хранящаяся в памяти шимпанзе, позволяет им легко находить пищевые ресурсы, разбросанные на площади 24 кв. км в пределах заповедника Гомбе, и сотен кв. км у популяций, обитающих в других частях Африки.
Пространственная память обезьян хранит не только расположение крупных источников пищи, например больших групп обильно плодоносящих деревьев, но и местонахождение отдельных таких деревьев и даже одиночных термитников. В течение, по крайней мере нескольких недель, они помнят о том, где происходили те или иные важные события, например конфликты между сообществами. Многолетние наблюдения В. С. Пажетнова (1991) за бурыми медведями в Тверской области позволили объективно охарактеризовать, какую роль играет мысленный план местности в организации их поведения. По следам животного натуралист может воспроизвести детали его охоты на крупную добычу, перемещения медведя весной после выхода из берлоги и в других ситуациях. Оказалось, что медведи часто используют такие приемы, как "срезание пути" при одиночной охоте, обход жертвы за многие сотни метров и др. Это возможно лишь при наличии у взрослого медведя четкой мысленной карты района своего обитания.
Латентное обучение. По определению У. Торпа, латентное обучение - это "...образование связи между индифферентными стимулами или ситуациями в отсутствие явного подкрепления" .
Элементы латентного обучения присутствуют практически в любом процессе обучения, но могут быть выявлены только в специальных опытах.
В естественных условиях латентное обучение возможно благодаря исследовательской активности животного в новой ситуации. Оно обнаружено не только у позвоночных. Эту или сходную способность для ориентации на местности используют, например, многие насекомые. Так, пчела или оса, прежде чем улететь от гнезда, совершает "рекогносцировочный" полет над ним, что позволяет ей фиксировать в памяти "мысленный план" данного участка местности.
Наличие такого "латентного знания" выражается в том, что животное, которому предварительно дали ознакомиться с обстановкой опыта, обучается быстрее, чем контрольное, не имевшее такой возможности.
Обучение "выбору по образцу". "Выбор по образцу" - один из видов когнитивной деятельности, также основанный на формировании у животного внутренних представлений о среде. Однако в отличие от обучения в лабиринтах, этот экспериментальный подход связан с обработкой информации не о пространственных признаках, а о соотношениях между стимулами - наличии сходства или отличия между ними.
Метод "выбора по образцу" был введен в начале XX в. Н.Н. Ладыгиной-Котс и с тех пор широко используется в психологии и физиологии. Он состоит в том, что животному демонстрируют стимул-образец и два или несколько стимулов для сопоставления с ним, подкрепляя выбор того, который соответствует образцу.

  • Существует несколько вариантов "выбора по образцу":
    • выбор из двух стимулов - альтернативный ;
    • выбор из нескольких стимулов - множественный ;
    • отставленный выбор - подбор "пары" предъявленному стимулу животное производит в отсутствие образца, ориентируясь не на реальный стимул, а на его мысленный образ, на представление о нем.

Когда животное выбирает нужный стимул, оно получает подкрепление. После упрочения реакции стимулы начинают варьировать, проверяя, насколько прочно животное усвоило правила выбора. Следует подчеркнуть, что речь идет не о простой выработке связи между определенным стимулом и реакцией, а о процессе формирования правила выбора, основанного на представлении о соотношении образца и одного из стимулов .
Успешное решение задачи при отставленном выборе также заставляет рассматривать данный тест как способ оценки когнитивных функций мозга и использовать его для изучения свойств и механизмов памяти.

  • Используются в основном две разновидности этого метода:
    • выбор по признаку сходства с образцом;
    • выбор по признаку отличия от образца.
      •

Отдельно надо отметить так называемый символьный , или знаковый , выбор по образцу. В этом случае животное обучают выбирать стимул А при предъявлении стимула X и стимул В - при предъявлении Y в качестве образца. При этом стимулы А и X, В и Y не должны иметь ничего общего между собой. В обучении по этой методике на первых порах существенную роль играют чисто ассоциативные процессы - заучивание правила "если..., то..." .
Первоначально опыт ставился так: экспериментатор показывал обезьяне какой-либо предмет - образец, а она должна была выбрать такой же из других предлагаемых ей двух или более предметов. Затем на смену прямому контакту с животным, когда экспериментатор держал в руках стимул-образец и забирал из рук обезьяны выбранный ею стимул, пришли современные экспериментальные установки, в том числе и автоматизированные, полностью разделившие животное и экспериментатора. В последние годы для этой цели используют компьютеры с монитором, чувствительным к прикосновению, а правильно выбранный стимул автоматически перемещается по экрану и останавливается рядом с образцом.
Иногда ошибочно считают, что обучение "выбору по образцу" - это то же самое, что выработка дифференцировочных УР. Однако это не так: при дифференцировке происходит только образование реакции на присутствующие в момент обучения стимулы.
При "выборе по образцу" основную роль играет мысленное представление об отсутствующем в момент выбора образце и выявление на его основе соотношения между образцом и одним из стимулов. Метод обучения выбору по образцу наряду с выработкой дифференцировок используется для выявления способности животных к обобщению.

8.2.2. Исследование способности к достижению приманки, находящейся в поле зрения животного. Использование орудий

С помощью задач этого типа началось непосредственное экспериментальное исследование зачатков мышления животных. Впервые их использовал В. Келер (1930). В его опытах создавались проблемные ситуации, представлявшие новизну для животных, а их структура позволяла решать задачи экстренно, на основе анализа ситуации, без предварительных проб и ошибок . В. Келер предлагал своим обезьянам несколько задач, решение которых было возможно только при использовании орудий, т.е. посторонних предметов, расширяющих физические возможности животного, в частности "компенсирующих" недостаточную длину конечностей.
Задачи, применявшиеся В. Келером, можно расположить в порядке возрастания их сложности и разной вероятности использования предшествующего опыта. Рассмотрим наиболее важные из них.

8.2.2.1. Опыт с корзиной

Это относительно простая задача, для которой, по-видимому, существуют аналоги в естественных условиях. Корзину подвешивали под крышей вольеры и раскачивали с помощью веревки. Лежащий в ней банан невозможно было достать иначе, чем взобравшись на стропила вольеры в определенном месте и поймав качающуюся корзину. Шимпанзе легко решали задачу, однако это нельзя с полной уверенностью расценивать как экстренно возникшее новое разумное решение, так как не исключено, что с похожей задачей они могли сталкиваться ранее и имели опыт поведения в подобной ситуации.
Задачи, описанные в следующих разделах, представляют собой наиболее известные и удачные попытки создания животному проблемных ситуаций, для выхода из которых у него нет готового решения , но которые можно решит ь без предварительных проб и ошибок.

8.2.2.2. Подтягивание приманки за нити

В первом варианте задачи лежащую за решеткой приманку можно было получить, подтягивая за привязанные к ней нити. Эта задача, как выяснилось впоследствии, оказалась доступной не только шимпанзе, но также низшим обезьянам и некоторым птицам. Более сложный вариант этой задачи был предложен шимпанзе в опытах Г.3. Рогинского (1948), когда приманку надо было подтягивать за два конца тесемки одновременно. С такой задачей шимпанзе в его опытах не справились (см. Видео).

8.2.2.3. Использование палок

Более распространен другой вариант задачи, когда банан, находящийся за клеткой вне пределов досягаемости, можно было достать только с помощью палки. Шимпанзе успешно решали и эту задачу. Если палка находилась рядом, они брались за нее практически сразу, если в стороне - решение требовало некоторого времени на раздумье. Наряду с палками шимпанзе могли использовать для достижения цели и другие предметы.
В. Келер обнаружил многообразные способы обращения обезьян с предметами как в условиях эксперимента, так и в повседневной жизни. Обезьяны, например, могли использовать палку в качестве шеста при прыжке за бананом, в качестве рычага для открывания крышек, как лопату при обороне и нападении; для очистки шерсти от грязи; для выуживания термитов из термитника и т.п. (см. Видео)

8.2.2.4. Орудийная деятельность шимпанзе

8.2.2.5. Извлечение приманки из трубы (опыт Р. Йеркса)

Эта методика существует в разных вариантах. В наиболее простом случае, как это было в опытах Р. Йеркса , приманку прятали в большой железной трубе или в сквозном узком длинном ящике. В качестве орудий животному предлагались шесты, при помощи которых было необходимо вытолкнуть приманку из трубы. Оказалось, что такую задачу успешно решают не только шимпанзе, но также Горилла - человекообразная обезьяна. Рост самцов до 2 м, масса до 250 кг и более; самки почти вдвое меньше. Сложение массивное, сильно развита мускулатура. Объем мозга 500-600 см?. Обитают в густых лесах Экваториальной Африки. Растительноядные, миролюбивые животные. Численность невелика и сокращается, главным образом из-за сведения лесов. В Красной книге МСОП. В неволе размножается.");" onmouseout="nd();" href="javascript:void(0);">горилла и Орангутан - 1) одна из самых больших, человекообразных обезьян Африки и Индийских островов; 2) крупная человекообразная обезьяна с длинными руками и жесткой рыжей шерстью, живущая на деревьях.");" onmouseout="nd();" href="javascript:void(0);">орангутан .
Использование обезьянами палок в качестве орудий рассматривается учеными не как результат случайных манипуляций, а как осознанный и целенаправленный акт.

8.2.2.6. Конструктивная деятельность обезьян

При анализе способности шимпанзе применять орудия В. Келер обратил внимание, что помимо использования готовых палок, они изготавливали орудия : например, отламывали железный прут от подставки для обуви, сгибали пучки соломы, выпрямляли проволоку, соединяли короткие палки, если банан находился слишком далеко, или укорачивали палку, если она была слишком длинна.
Интерес к этой проблеме, возникший в 20-30-е гг., побудил Н.Н. Ладыгину-Котс к специальному исследованию вопроса о том, в какой степени приматы способны к употреблению, доработке и изготовлению орудий. Она провела обширную серию опытов с шимпанзе Парисом, которому предлагались десятки самых разных предметов для добывания недоступного корма. Основной задачей, которую предлагали обезьяне, было извлечение приманки из трубы.
Методика опытов с Парисом была несколько другой, чем у Р. Йеркса: в них использовали непрозрачную трубку длиной 20 см. Приманку заворачивали в ткань, и этот сверток помещали в центральную часть трубки, так что он был хорошо виден, но достать его можно было только с помощью какого-нибудь приспособления. Оказалось, что Парис, как и антропоиды в опытах Йеркса, смог решить задачу и использовал для этого любые подходящие орудия (ложку, узкую плоскую дощечку, лучину, узкую полоску толстого картона, пестик, игрушечную проволочную лесенку и другие, самые разнообразные предметы). При наличии выбора он явно предпочитал более длинные предметы или массивные тяжеловесные палки.
Наряду с этим выяснилось, что шимпанзе обладает довольно широкими возможностями использования не только готовых "орудий", но и предметов, требующих конструктивной деятельности , - разного рода манипуляций по "доводке" заготовок до состояния, пригодного для решения задачи.
Результаты более чем 650 опытов показали, что диапазон орудийной и конструктивной деятельности шимпанзе весьма широк. Парис, как и обезьяны в опытах В. Келера, успешно использовал предметы самой разной формы и размера и производил с ними всевозможные манипуляции: сгибал, отгрызал лишние ветки, развязывал пучки, раскручивал мотки проволоки, вынимал лишние детали, которые не давали вставить орудие в трубку. Ладыгина-Котс относит орудийную деятельность шимпанзе к проявлениям мышления, хотя и подчеркивает его специфику и ограниченность по сравнению с мышлением человека.
Вопрос о том, насколько "осмысленны" действия шимпанзе (и других животных) при использовании орудий, всегда вызывал и продолжает вызывать большие сомнения. Так, есть много наблюдений, что наряду с использованием палок по назначению, шимпанзе совершают ряд случайных и бессмысленных движений. Особенно это касается конструктивных действий: если в одних случаях шимпанзе успешно удлиняют короткие палки, то в других соединяют их под углом, получая совершенно бесполезные сооружения. Эксперименты, в которых животные должны "догадаться", как достать приманку из трубки, свидетельствуют о способности шимпанзе к изготовлению орудий и их целенаправленному использованию в соответствии с ситуацией. Существуют качественные различия в таких способностях между низшими и человекообразными обезьянами. Человекообразные обезьяны (шимпанзе) способны к "Инсайт - (от англ. insight - проницательность, проникновение в суть, понимание) 1) внезапное понимание, " .="" onmouseout="nd();" href="javascript:void(0);">инсайту " - осознанному "спланированному" употреблению орудий в соответствии с имеющимся у них мысленным планом (см. Видео).

8.2.2.7. Достижение приманки с помощью сооружения "пирамид" ("вышек")

Наибольшую известность получила группа опытов В. Келера с построением "пирамид" для достижения приманки. Под потолком вольеры подвешивали банан, а в вольеру помещали один или несколько ящиков. Чтобы получить приманку, обезьяна должна была передвинуть под банан ящик и взобраться на него. Эти задачи существенно отличались от предыдущих тем, что явно не имели никаких аналогов в видовом репертуаре поведения этих животных.
Шимпанзе оказались способными к решению подобного рода задач. В большинстве опытов В. Келера и его последователей они осуществляли необходимые для достижения приманки действия: подставляли ящик или даже пирамиду из них под приманку. Характерно, что перед принятием решения обезьяна, как правило, смотрит на плод и начинает двигать ящик, демонстрируя, что улавливает наличие связи между ними, хотя и не может ее сразу реализовать.
Действия обезьян не всегда были однозначно адекватными. Так, Султан пытался в качестве орудия использовать людей или других обезьян, взбираясь к ним на плечи или, наоборот, пытаясь поднимать их над собой. Его примеру охотно следовали другие шимпанзе, так что колония временами формировала "живую пирамиду". Иногда шимпанзе приставлял ящик к стене или строил "пирамиду" в стороне от подвешенной приманки, но на уровне, необходимом для ее достижения.
Анализ поведения шимпанзе в этих и подобных ситуациях ясно показывает, что они производят оценку пространственных компонентов задачи .
На следующих этапах В. Келер усложнял задачу и комбинировал разные ее варианты. Например, если ящик наполняли камнями, шимпанзе выгружали часть из них, пока ящик не становился "подъемным".
В другом опыте в вольер помещали несколько ящиков, каждый из которых был слишком мал, чтобы достать лакомство. Поведение обезьян в этом случае было очень разнообразным. Например, Султан первый ящик пододвинул под банан, а со вторым долго бегал по вольере, вымещая на нем ярость. Затем он внезапно остановился, поставил второй ящик на первый и сорвал банан. В следующий раз Султан построил пирамиду не под бананом, а там, где тот висел в прошлый раз. Несколько дней он строил пирамиды небрежно, а затем вдруг начал делать это быстро и безошибочно. Часто сооружения были неустойчивы, но это компенсировалось ловкостью обезьян. В ряде случаев пирамиду сооружали вместе несколько обезьян, хотя при этом они мешали друг другу.
Наконец, "пределом сложности" в опытах В. Келера была задача, в которой высоко под потолком подвешивали палку, в угол вольеры помещали несколько ящиков, а банан размещали за решеткой вольеры. Султан сначала принялся таскать ящик по вольере, затем осмотрелся. Увидев палку, он уже через 30 секунд подставил под нее ящик, достал ее и придвинул к себе банан. Обезьяны справлялись с задачей и тогда, когда ящики были утяжелены камнями, и когда применялись различные другие комбинации условий задачи.
Примечательно, что обезьяны постоянно пытались применять разные способы решения. Так, В. Келер упоминает случай, когда Султан, взяв его за руку, подвел к стене, быстро вскарабкался на плечи, и оттолкнувшись от макушки, схватил банан. Еще более показателен эпизод, когда он прикладывал ящик к стене, глядя при этом на приманку и как бы оценивая расстояние до нее.
Успешное решение шимпанзе задач, требующих конструирования пирамид и вышек, также свидетельствует о наличии у них "мысленного" плана действий и способности к реализации такого плана (см. Видео).

8.2.2.8. Использование орудий в опытах с "тушением огня"

8.2.2.9.Интеллектуальное поведение шимпанзе вне экспериментов

Завершая описание этой группы методик изучения мышления животных, необходимо отметить, что полученные с их помощью результаты убедительно доказали способность человекообразных обезьян к решению такого рода задач.
Шимпанзе способны к разумному решению задач в новой для них ситуации без наличия предшествующего опыта. Это решение осуществляется не путем постепенного "нащупывания" правильного результата методом проб и ошибок, а путем Инсайт - (от англ. insight - проницательность, проникновение в суть, понимание) 1) внезапное понимание, " .="" onmouseout="nd();" href="javascript:void(0);">инсайта - проникновения в суть задачи благодаря анализу и оценке ее условий. Подтверждения такого представления можно почерпнуть и просто из наблюдений за поведением шимпанзе. Убедительный пример способности шимпанзе к "работе по плану" описал Л. А. Фирсов, когда в лаборатории недалеко от вольеры случайно забыли связку ключей. Несмотря на то, что его молодые подопытные обезьяны Лада и Нева никак не могли дотянуться до них руками, они каким-то образом их достали и очутились на свободе. Проанализировать этот случай было нетрудно, потому что сами обезьяны с охотой воспроизвели свои действия, когда ситуацию повторили, оставив ключи на том же месте уже сознательно.
Оказалось, что в этой совершенно новой для них ситуации (когда "готовое" решение заведомо отсутствовало) обезьяны придумали и проделали сложную цепь действий. Сначала они оторвали край столешницы от стола, давно стоявшего в вольере, который до сих пор никто не трогал. Затем с помощью образовавшейся палки они подтянули к себе штору с окна, находившегося довольно далеко за пределами клетки, и захватили ее. Завладев шторой, они стали набрасывать ее на стол с ключами, расположенный на некотором расстоянии от клетки, и с ее помощью подтягивали связку поближе к решетке. Когда ключи оказались в руках у одной из обезьян, она открыла замок, висевший на вольере снаружи. Эту операцию они раньше видели много раз, и она не составила для них труда, так что оставалось только выйти на свободу.
В отличие от поведения животного, посаженного в "проблемный ящик" Торндайка , в поведении Лады и Невы все было подчинено определенному плану и практически не было слепых "проб и ошибок" или ранее выученных подходящих навыков. Они разломали стол именно в тот момент, когда им понадобилось достать ключи, тогда как в течение всех прошлых лет его не трогали. Штору обезьяны тоже использовали по-разному. Сначала ее бросали как лассо, а когда она накрывала связку, подтягивали ее очень осторожно, чтобы та не выскользнула. Само же отпирание замка они неоднократно наблюдали, так что трудности оно не составило.
Для достижения поставленной цели обезьяны совершили целый ряд "подготовительных" действий . Они изобретательно использовали разные предметы в качестве орудий, явно планировали свои действия и прогнозировали их результаты. Наконец, при решении этой, неожиданно возникшей, задачи действовали они на редкость слаженно, прекрасно понимая друг друга. Все это позволяет расценивать действия как пример разумного поведения в новой ситуации и отнести к проявлениям мышления в поведении шимпанзе. Комментируя этот случай, Фирсов писал: "Надо быть слишком предубежденным к психическим возможностям Антропоид - человекообразная обезьяна.");" onmouseout="nd();" href="javascript:void(0);">антропоидов , чтобы во всем описанном увидеть только простое совпадение. Общим для поведения обезьян в этом и подобных случаях является отсутствие простого перебора вариантов. Эти акты точно развертывающейся поведенческой цепи, вероятно, отражают реализацию уже принятого решения , которое может осуществляться на основе как текущей деятельности, так и имеющегося у обезьян жизненного опыта" (; курсив наш. - Авт.).

8.2.2.10.Орудийные действия антропоидов в естественной среде обитания

У живущих на свободе обезьян "подловить" такие случаи тоже удается не часто, но за долгие годы накопилось немало подобных наблюдений. Приведем лишь отдельные примеры.
Гудолл (1992), например, описывает один из них, связанный с тем, что ученые подкармливали посещавших их лагерь животных бананами. Многим это пришлось весьма по вкусу, и они так и держались неподалеку, выжидая, когда можно будет получить очередную порцию угощения (). Один из взрослых самцов по кличке Майк боялся брать банан из рук человека. Однажды, разрываемый борьбой между страхом и желанием получить лакомство, он впал в сильное возбуждение. В какой-то момент он стал даже угрожать Гудолл, тряся пучком травы, и заметил, как одна из травинок коснулась банана. В тот же миг он выпустил пучок из рук и сорвал растение с длинным стеблем. Стебель оказался довольно тонок, поэтому Майк тут же бросил его и сорвал другой, гораздо толще. С помощью этой палочки он выбил банан из рук Гудолл, поднял и съел его. Когда та достала второй банан, обезьяна тут же снова воспользовалась своим орудием.
Самец Майк не раз проявлял недюжинную изобретательность. Достигнув половозрелости, он стал бороться за титул доминанта и завоевал его благодаря весьма своеобразному использованию орудий: устрашал соперников грохотом канистр из-под бензина. Использовать их не додумался никто, кроме него, хотя канистры валялись вокруг во множестве. Впоследствии ему пытался подражать один из молодых самцов. Отмечены и другие примеры использования предметов для решения новых задач.
Например, некоторые самцы пользовались палками, чтобы открывать контейнер с бананами. Оказалось, что в самых разных сферах своей жизнедеятельности обезьяны прибегают к сложным действиям, включающим составление плана и предвидение их результата.
Систематические наблюдения в природе позволяют убедиться, что разумные действия в новых ситуациях - не случайность, а проявление общей стратегии поведения. В целом такие наблюдения подтверждают, что проявления мышления антропоидов в экспериментах и при жизни в неволе объективно отражают реальные характеристики их поведения.
Первоначально предполагалось, что любое применение постороннего предмета для расширения собственных манипуляторных способностей животного можно расценивать как проявление разума. Между тем, наряду с рассмотренными примерами индивидуального изобретения способов применения орудий в экстренных, внезапно сложившихся ситуациях, известно, что некоторые популяции шимпанзе регулярно используют орудия и в стандартных ситуациях повседневной жизни . Так, многие из них "выуживают" термитов прутиками и травинками, а пальмовые орехи относят на твердые основания ("наковальни") и разбивают с помощью камней ("молотков"). Описаны случаи, когда обезьяны, увидев подходящий камень, подбирали его и таскали с собой, пока не добирались до плодоносящих пальм.
В двух последних примерах орудийная деятельность шимпанзе имеет уже совсем другую природу, нежели действия Майка. Применению прутиков для "ужения" термитов и камней для разбивания орехов, которые составляют их обычный корм, обезьяны постепенно учатся с детства , подражая старшим.
Анализ орудийной деятельности антропоидов убедительно доказывает наличие у антропоидов способности к целенаправленному употреблению орудий в соответствии с неким "мысленным планом". Все описанные выше эксперименты, проведенные В. Келером, Р. Йерксом, Н. Ладыгиной-Котс, Г. Рогинским, А. Фирсовым и др. также предполагали использование тех или иных орудий. Таким образом, орудийную деятельность приматов можно считать убедительным доказательством проявления рассудочной деятельности.

8.3.1.Понятие об "эмпирических законах" и элементарной логической задаче

Л.В. Крушинский ввел понятие элементарной логической задачи , т.е. задачи, которая характеризуется логической связью между составляющими ее элементами. Благодаря этому она может быть решена экстренно, при первом же предъявлении, за счет мысленного анализа ее условий. Такие задачи по своей природе не требуют предварительных проб с неизбежными ошибками. Подобно задачам, требующим использования орудий, они могут служить альтернативой и "проблемному ящику" Торндайка, и выработке различных систем дифференцировочных условных рефлексов.
Как указывал Л.В. Крушинский, для решения элементарных логических задач животным необходимо владение некоторыми эмпирическими законами:
1. Закон "неисчезаемости" предметов . Животные способны сохранять память о предмете, ставшем недоступным непосредственному восприятию. Животные, "знающие" этот эмпирический закон, более или менее настойчиво ищут корм, тем или иным способом скрывшийся из их поля зрения. Так, вороны и попугаи активно ищут корм, который у них на глазах накрыли непрозрачным стаканом или отгородили от них непрозрачной преградой. В отличие от этих птиц голуби и куры законом "неисчезаемости" не оперируют или оперируют в весьма ограниченной степени. Это выражается в том, что в большинстве случаев они почти не пытаются искать корм после того, как перестают его видеть.
Представление о "неисчезаемости" предметов необходимо для решения всех типов задач, связанных с поиском приманки, скрывшейся из поля зрения.
2. Закон, связанный с движением , - одним из самых универсальных явлений окружающего мира, с которым сталкивается любое животное, независимо от образа жизни. Каждое из них без исключения с первых же дней жизни наблюдает перемещения родителей и сибсов, хищников, которые им угрожают, или, наоборот, собственных жертв. Вместе с тем животные воспринимают изменения положения деревьев, травы и окружающих предметов при собственных перемещениях. Это создает основу для формирования представления о том, что движение предмета всегда имеет определенное направление и траекторию. Знание этого закона лежит в основе решения задачи на экстраполяцию.
3. Законы "вмещаемости" и "перемещаемости" . Животные, владеющие этими законами, на основе восприятия и анализа пространственно-геометрических признаков окружающих предметов "понимают", что одни объемные предметы могут вмещать в себя другие объемные предметы и перемещаться вместе с ними .
В лаборатории Л.В. Крушинского были разработаны две группы тестов, с помощью которых можно оценивать способность животных разных видов оперировать указанными эмпирическими законами.
Как полагал Крушинский, перечисленные им законы не исчерпывают всего, что может быть доступно животным. Он допускал, что они оперируют также представлениями о временных и количественных параметрах среды, и планировал создание соответствующих тестов.
Предложенные Л.В. Крушинским (1986) и описанные ниже методики сравнительного изучения рассудочной деятельности с помощью элементарных логических задач основаны на допущении, что животные улавливают эти "законы" и могут использовать их в новой ситуации.

8.3.2. Методика изучения способности животных к экстраполяции направления движения пищевого раздражителя, исчезающего из поля зрения

Под экстраполяцией понимают способность животного выносить функцию, известную на отрезке, за ее пределы. Экстраполяцию направления движения животными в природных условиях удается наблюдать достаточно часто. Один из типичных примеров описан известнейшим американским зоологом и писателем Э.Сетон-Томпсоном в рассказе "Серебряное Пятнышко". Однажды самец вороны Серебряное Пятнышко уронил добытую им корку хлеба в ручей. Ее подхватило течение и унесло в кирпичную трубу. Сначала птица долго всматривалась вглубь трубы, куда исчезла корка, а затем уверенно полетела к ее противоположному концу и дождалась, пока корка не выплыла оттуда наружу. С аналогичными ситуациям в природе неоднократно сталкивался и Л.В. Крушинский. Так, на мысль о возможности экспериментального воспроизводства ситуации его навело наблюдение за поведением его охотничьей собаки. Во время охоты в поле пойнтер обнаружил молодого тетерева и стал его преследовать. Птица быстро скрылась в густых кустах. Собака же обежала кусты и встала в "стойку" точно напротив того места, откуда выскочил двигавшийся прямолинейно тетерев. Поведение собаки в данной ситуации оказалось наиболее целесообразным - преследование тетерева в чаще кустов было совершенно бессмысленно. Вместо этого, уловив направление движения птицы, собака перехватила ее там, где она меньше всего ожидала. Крушинский прокомментировал поведение собаки следующим образом: " это был случай, который вполне подходил под определение разумного акта поведения".
Наблюдения за поведением животных в естественных условиях привели Л.В. Крушинского к заключению, что способность к экстраполяции направления движения раздражителя может рассматриваться как одно из довольно элементарных проявлений рассудочной деятельности животных. Это дает возможность подойти к объективному изучению данной формы поведения.
Для изучения способности животных разных видов к экстраполяции направления движения пищевого раздражителя Л.В. Крушинский предложил несколько элементарных логических задач .
Наибольшее распространение получил так называемый "опыт с ширмой". В этом опыте животное получает пищу через щель в середине непрозрачной ширмы из одной из двух стоящих рядом кормушек. Вскоре после того, как оно начало есть, кормушки разъезжаются симметрично в разные стороны, и, пройдя небольшой отрезок пути на виду у животного, скрываются за непрозрачными клапанами, так что их дальнейшее перемещение животное уже не видит и может только представлять его мысленно.
Одновременное раздвижение обеих кормушек не дает возможности животному производить выбор направления движения корма, ориентируясь по звуку, но в то же время дает животному возможность альтернативного выбора. При работе с млекопитающими у противоположного края ширмы ставится кормушка с таким же количеством корма, закрытая сеткой. Это позволяет "уравнять запахи", идущие от приманки с двух сторон ширмы, и тем самым препятствовать отысканию корма с помощь обоняния. Ширина отверстия в ширме регулируется таким образом, чтобы животное могло свободно вставить туда голову, но не пролезало целиком. Размер ширмы и камеры, в которой она находится, зависит от размеров подопытных животных.
Чтобы решить задачу на экстраполяцию направления движения, животное должно представить себе траектории движения обеих кормушек после исчезновения из поля зрения и на основе их сопоставления определить, с какой стороны надо обойти ширму, чтобы получить корм. Способность к решению этой задачи проявляется у многих позвоночных, но ее выраженность значительно варьирует у разных видов.
Основной характеристикой способности животных к рассудочной деятельности служат результаты первого предъявления задачи, потому что при их повторении подключается влияние на животных и некоторых других факторов. В связи с этим, для оценки способности к решению логической задачи у животных данного вида, необходимо и достаточно провести по одному опыту на большой группе. Если доля особей, правильно решивших задачу при ее первом предъявлении, достоверно превышает случайный уровень, считается, что у животных данного вида или генетической группы есть способность к экстраполяции (или к другому виду рассудочной деятельности).
Как показали исследования Л.В. Крушинского , животные многих видов (хищные млекопитающие, дельфины, врановые птицы, черепахи, крысы-пасюки оказались способны к решению задачи на экстраполяцию движения пищевого раздражителя. В то же время животные других видов (рыбы, амфибии, куры, голуби, большинство грызунов) обходили ширму чисто случайно. В повторных опытах поведение животного зависит не только от способности, или неспособности к экстраполяции направление движения, но и от того, запомнило ли оно результаты предыдущих решений. Ввиду этого данные повторных опытов отражают взаимодействие ряда факторов, и для характеристики способности животных данной группы к экстраполяции их надо учитывать с известными оговорками.
Многократные предъявления позволяют точнее проанализировать поведение в опыте животных тех видов, которые плохо решают задачу на экстраполяцию при ее первом предъявлении (о чем можно судить по невысокой доле правильных решений, которая не отличается от случайного 50%-го уровня). Оказывается, что большинство таких особей ведет себя чисто случайным образом и при повторениях задачи. При очень большом числе предъявлений (до 150) такие животные, как, например, куры или лабораторные крысы, постепенно обучаются чаще обходить ширму с той стороны, в которую скрылся корм. Напротив, у хорошо экстраполирующих видов результаты повторных применений задачи могут быть несколько ниже, чем результаты первого, например, у лисиц и собак. Причиной такого снижения показателей теста может быть, по-видимому, влияние различных тенденций в поведении, напрямую не связанных со способностью к экстраполяции как таковой. К ним относится склонность к спонтанному чередованию побежек, предпочтение одной из сторон установки, характерное для многих животных, и т.д. В опытах Крушинского и его сотрудников у некоторых животных, например врановых птиц и некоторых хищных млекопитающих, после первых успешных решений предъявляемых им задач, начинали появляться ошибки и отказы от решений. У некоторых животных перенапряжение нервной системы при решении трудных задач приводило к развитию своеобразных неврозов (Фобии - (от греч. phуbos - страх) 1) непреодолимый навязчивый страх; психопатическое состояние, характеризующееся таким немотивированным страхом; 2) навязчивые неадекватные переживания страхов конкретного содержания, охватывающих субъекта в определенной (фобической) обстановке и сопровождающихся вегетативными дисфункциями (средцебиение, обильный пот и т.п.). Фобии встречаются в рамках неврозов, психозов и органических заболеваний головного мозга. При невротических Фобиях больные, как правило, осознают необоснованность своих страхов, относятся в ним как к болезненным и субъективно мучительным переживаниям, к-рые они не в силах контролировать. Если пациент не обнаруживает отчетливое критическое понимание беспочвенности, неразумности своих страхов, то чаще это не Фобии, а патологические сомнения (опасения), бред. Фобии имеют определенные поведенческие проявления, цель которых - избегание предмета Фобии или уменьшение страха с помощью навязчивых, ритуализованных действий. Невротические Фобии, в " onmouseout="nd();" href="javascript:void(0);">фобий ), выражавшихся в развитии боязни обстановки опыта. После некоторого периода отдыха животные начинали работать нормально. Это говорит о том, что рассудочная деятельность требует большого напряжения ЦНС.
С помощью теста на экстраполяцию направления движения, который позволяет давать точную количественную оценку результатов его решения, впервые была дана широкая сравнительная характеристика развития зачатков мышления у позвоночных всех основных таксономических групп, изучены их морфофизиологические основы, некоторые аспекты формирования в процессе онтогенеза и филогенеза, т.е. практически весь тот круг вопросов, ответ на которые, согласно Н. Тинбергену , необходим для всестороннего описания поведения (см. Видео).

8.3.3. Методики изучения способности животных к оперированию пространственно-геометрическими признаками предметов

Для нормальной ориентировки в пространстве и адекватного выхода из разнобразных жизненных ситуаций животным бывает необходим точный анализ пространственных характеристик. Как показал, в мозгу животных формируется некий "мысленный план" или "когнитивная карта", в соответствии с которыми они и строят свое поведение. Способность к построению "пространственных карт" в настоящее время является предметом интенсивного изучения.
Как указывают Зорина и Полетаева (2001), элементы пространственного мышления обезьян были обнаружены и в опытах В. Келера . Он отмечал, что во многих случаях, намечая путь достижения приманки, обезьяны предварительно сопоставляли, как бы "оценивали" расстояние до нее и высоту предлагаемых для "строительства" ящиков. Понимание пространственных соотношений между предметами и их частями составляет необходимый элемент более сложных форм орудийной и конструктивной деятельности шимпанзе (;).
Такие объемные и геометрические качества предметов, как форма, размерность, симметрия и т.п. также относятся к пространственным признакам. Сформулированные Л.В. Крушинским эмпирические законы "вмещаемости" и "перемещаемости" основаны именно на анализе усвоения животными пространственных свойств предметов. Благодаря владению этими законами животные оказываются способны понимать, что объемные предметы могут вмещать друг друга и перемещаться, находясь один в другом. Данное обстоятельство позволило Л.В. Крушинскому создать тест для оценки одной из форм пространственного мышления - способности животного в процессе поисков приманки сопоставлять предметы разной размерности: трехмерные (объемные) и двухмерные (плоские).
Он был назван тестом на "оперирование эмпирической размерностью фигур" , или тестом на "размерность" .

  • Для успешного решения этой задачи животные должны владеть следующими эмпирическими законами и выполнять следующие операции:
    • мысленно представить себе, что приманка, ставшая недоступной для непосредственного восприятия, не исчезает (закон "неисчезаемости") , а может быть помещена в другой объемный предмет и вместе с ним перемещаться в пространстве (закон "вмещаемости" и "перемещаемости") , оценить пространственные характеристики фигур;
    • пользуясь образом исчезнувшей приманки как эталоном, мысленно сопоставить эти характеристики между собой и решить, где спрятана приманка;
    • сбросить объемную фигуру и овладеть приманкой.

Первоначально опыты были проведены на собаках, но методика экспериментов была сложна и непригодна для сравнительных исследований. Несколько позже Б.А. Дашевский (1972) сконструировал установку, применимую для исследования этой способности у любых видов позвоночных, включая человека. Данная экспериментальная установка представляет собой стол, в средней части которого расположено устройство для раздвигания вращающихся демонстрационных платформ с фигурами. Животное находится по одну сторону стола, фигуры отделены от него прозрачной перегородкой с вертикальной щелью в середине. По другую сторону стола находится экспериментатор. В части опытов животные не видели экспериментатора: он был скрыт от них за перегородкой из стекла с односторонней видимостью.
Опыт ставится следующим образом. Голодному животному предлагают приманку, которую затем прячут за непрозрачный экран. Под его прикрытием приманку помещают в объемную фигуру (ОФ), например куб, а рядом помещают плоскую фигуру (ПФ), в данном случае квадрат (проекцию куба на плоскость). Затем экран удаляют, и обе фигуры, вращаясь вокруг собственной оси, раздвигаются в противоположные стороны с помощью специального устройства. Чтобы получить приманку, животное должно обогнуть с нужной стороны экран и опрокинуть объемную фигуру.
Процедура эксперимента позволяла многократно предъявлять задачу одному и тому же животному, обеспечивая при этом максимально возможную новизну каждого предъявления. Для этого подопытному животному в каждом опыте предлагали новую пару фигур, отличающуюся от остальных по цвету, форме, размеру, способу построения (плоскогранные и тела вращения) и размеру. Результаты проведенных экспериментов показали, что обезьяны, дельфины, медведи и примерно 60% врановых птиц способны успешно решать эту задачу. Как при первом предъявлении теста, так и при повторных пробах они выбирают преимущественно объемную фигуру. В отличие от них, хищные млекопитающие семейства собачьих и часть врановых птиц реагируют на фигуры чисто случайно и лишь после десятков сочетаний постепенно обучаются правильным выборам.
Как уже указывалось, предполагаемым механизмом решения таких тестов служит мысленное сопоставление пространственных характеристик имеющихся при выборе фигур и отсутствующей в момент выбора приманки, служащей как бы эталоном для их сопоставления. Врановые птицы, дельфины, медведи и обезьяны способны к решению элементарных логических задач, основанных на оперировании пространственно-геометрическими признаками предметов, в то время как для многих других животных, успешно справляющихся с задачей на зкстраполяцию направления движения, данный тест оказывается слишком трудным. Таким образом тест на оперирование эмпирической размерностью фигур оказывается менее универсальным, чем тест на экстраполяцию направления движения (см. Видео).

8.3.4. Результаты сравнительного изучения рассудочной деятельности животных разных таксономических групп, полученные при помощи описанных выше методик

Таким образом, многочисленные исследования, проведенные в лаборатории Л.В. Крушинского, показали, что при помощи вышеуказанных методик удалось оценить уровень рассудочной деятельности позвоночных животных разных таксономических групп.
Млекопитающие. Представители данной таксономической группы показали большой спектр изменчивости уровня рассудочной деятельности. Тщательный сравнительный анализ показал, что по способности к решению предлагавшихся задач исследованных млекопитающих можно разбить на следующие группы, достоверно отличающиеся друг от друга.
1. Группа включает в себя животных, обладающих самым высоким уровнем развития рассудочной деятельностью, таких как нечеловекообразные обезьяны, дельфины и бурые медведи. Эти животные успешно справлялись с тестом " способность к оперированию эмпирической размерностью фигур".
2. Данная группа характеризуется достаточно хорошо развитой рассудочной деятельностью. К ней относятся дикие представители семейства собачьих, такие как красные лисицы, волки, собаки, корсаки и енотовидные собаки. Они успешно справляются со всеми задачами на экстраполяцию направления движения, но тест на " способность к оперированию эмпирической размерностью фигур" оказывается для них слишком трудным.
3. Представители данной группы характеризуются несколько более низким уровнем развития рассудочной деятельности, чем животные предыдущей группы. К ним относятся серебристо-черные лисицы и песцы, которые принадлежат к популяциям, разводящимся в течение многих поколений на зверофермах.
4. В эту группу следует поместить кошек, которые, несомненно, могут быть оценены как животные, обладающие развитой рассудочной деятельностью. Однако задачи на способность к экстраполяции они решают несколько хуже, чем хищные млекопитающие из семейства псовых.
5. Группа охватывает исследованные виды мышевидных грызунов и зайцеобразных. В целом представители этой группы могут быть охарактеризованы как животные со значительно меньшей степенью выраженности рассудочной деятельностью, чем хищные. Наиболее высокий уровень отмечен у Крыса-пасюк - (пасюк - амбарная крыса), млекопитающее рода крыс. Длина тела до 20 см, хвост немного короче тела. Распространена широко. Живет в постройках человека. Наносит огромный ущерб порчей продуктов. Переносчик возбудителя чумы и др. инфекционных болезней.");" onmouseout="nd();" href="javascript:void(0);">крыс-пасюков , что вполне коррелирует с высочайшей пластичностью поведения данного вида.
Птицы. Несмотря на то, что количество исследованных в лаборатории Л.В. Крушинского видов птиц было значительно меньше, чем видов млекопитающих, среди них также была обнаружена широкая изменчивость по уровню своей рассудочной деятельности. Среди изученных видов птиц удалось выделить три группы видов, достоверно различавшихся по способности к решению предлагавшихся им задач.
1. К этой группе можно отнести представителей семейства вороновых. По уровню рассудочной деятельности птицы этого семейства стоят высоко. Они сравнимы с хищными млекопитающими из семейства собачьих.
2. Группа представлена дневными хищными птицами, домашними утками и курами. В целом эти птицы плохо решали экстраполяционную задачу при первых ее предъявлениях, однако обучались ее решению при многократных. По уровню своей рассудочной деятельности эти птицы приблизительно соответствуют крысам и кроликам.
3. Данную группу составляют голуби, которые с трудом обучаются решать самые простые тесты. Уровень развития рассудочной деятельности этих птиц сопоставим с уровнем лабораторных мышей и крыс.
Рептилии. Черепахи, как водные, так и сухопутные, а также зеленые ящерицы решали предлагаемые экстраполяционные задачи приблизительно с одинаковым успехом. По способности к экстраполяции они стоят ниже, чем вороновые, но выше, чем большинство видов птиц, отнесенных ко второй группе.
Амфибии. У бывших в эксперименте представителей бесхвостых амфибий (травяных лягушек, обыкновенных жаб) и аксолотлей не удалось обнаружить способности к экстраполяции.
Рыбы. Все изученные рыбы, в том числе: карпы, Гольяны - род рыб семейства карповых. Длина не более 20 см, весят до 100 г. 10 видов, в реках и озерах Евразии и Сев. Америки. Некоторые виды - объект промысла (озерный гольян в Якутии).");" onmouseout="nd();" href="javascript:void(0);">гольяны , хемихромисы, обыкновенные и серебряные караси оказались не способны к экстраполяции направления движения пищи. Рыбы могут быть обучены решению данных задач, однако для обучения им необходимы сотни предъявлений теста.
Проведенные исследования показывают, что уровень развития рассудочной деятельности может быть использован для характеристики отдельных таксономических групп животных.
Приведенная систематизация животных по уровню развития их рассудочной деятельности, конечно, не может претендовать на большую точность. Однако она, несомненно, отражает общую тенденцию в развитии рассудочной деятельности у исследованных таксономических групп позвоночных животных.
Различия между изучавшимися животными по уровню развития их рассудочной деятельности оказались чрезвычайно большими. Особенно велики они в пределах класса млекопитающих. Столь большое различие в уровне рассудочной деятельности животных, очевидно, определяется теми путями, по которым происходило развитие адаптационных механизмов каждой ветви филогенетического древа животных.

8.5. Роль рассудочной деятельности в поведении животных

Рассудочная деятельность прошла длительную эволюцию у животных предков человека, прежде чем дать поистине гигантскую вспышку человеческого разума.
Из этого положения с неизбежностью вытекает, что изучение рассудочной деятельности животных как любого приспособления организма к среде его обитания должно быть предметом биологического исследования. Опираясь в первую очередь на такие биологические дисциплины, как эволюционное учение, Нейрофизиология - раздел физиологии животных и человека, изучающий функции нервной системы и ее основных структурных единиц - нейронов.");" onmouseout="nd();" href="javascript:void(0);">нейрофизиология и Генетика - (от греч. genesis - происхождение) - наука о законах наследственности и изменчивости организмов и методах управления ими. В зависимости от объекта исследования различают генетику микроорганизмов, растений, животных и человека, а от уровня исследования - молекулярную генетику, цитогенетику и др. Основы современной генетики заложены Г. Менделем, открывшим законы дискретной наследственности (1865), и школой Т.Х. Моргана, обосновавшей хромосомную теорию наследственности (1910-е гг.). В СССР в 20-30-х гг. выдающийся вклад в генетику внесли работы Н.И. Вавилова, Н.К. Кольцова, С.С. Четверикова, А.С. Серебровского и др. С сер. 30-х гг., и особенно после сессии ВАСХНИЛ 1948, в советской генетике возобладали антинаучные взгляды Т.Д. Лысенко (безосновательно названные им " onmouseout="nd();" href="javascript:void(0);">генетика , можно добиться успеха в объективном познании процесса формирования мышления.
Исследование показало, что наиболее точная оценка уровня элементарной рассудочной деятельности может быть дана при первом предъявлении задачи, пока ее решение не было подкреплено биологически значимым раздражителем. Всякое подкрепление решений задачи вносит элементы обучения при последующих ее предъявлениях. Быстрота обучения решению логической задачи может быть лишь косвенным показателем уровня развития рассудочной деятельности.
В общей форме можно сказать, что чем большее число законов, связывающих элементы внешнего мира, улавливает животное, тем более развитой рассудочной деятельностью оно обладает. Очевидно, используя такой критерий оценки элементарной рассудочной деятельности, можно давать наиболее полную сравнительную оценку разным таксономическим группам животных.
Применение разработанных нами тестов позволило оценить уровень развития рассудочной деятельности у разных таксономических групп позвоночных животных. Отчетливо выявилось, что рыбы и амфибии практически не в состоянии решать задачи, доступные для рептилий, птиц и млекопитающих. Существенно отметить, что среди птиц и млекопитающих наблюдается огромное разнообразие в успехе решения предлагавшихся задач. Вороновые птицы по уровню развития рассудочной деятельности сравнимы с хищными млекопитающими. Едва ли можно сомневаться в том, что исключительная приспособляемость птиц из семейства вороновых, которые распространены почти по всему земному шару, в значительной степени связана с высоким уровнем развития их рассудочной деятельности.
Разработанные критерии количественной оценки уровня развития элементарной рассудочной деятельности животных позволили подойти к изучению морфофизиологических и генетических основ этой формы высшей нервной деятельности. Исследования показали, что объективное изучение рассудочной деятельности в модельных опытах на животных вполне возможно. Основные результаты экспериментального исследования можно сформулировать в виде следующих положений.
Во-первых , удалось выявить связь уровня развития элементарной рассудочной деятельности с размерами конечного мозга, структурной организацией Нейрон - (от греч neuron - нерв) 1) нервная клетка, состоящая из тела и отходящих от него отростков; основная структурная и функциональная единица нервной системы; 2) нервная клетка, состоящая из тела и отходящих от него отростков - относительно коротких дендритов и длинного аксона; основная структурная и функциональная единица нервной системы (см. схему). Нейроны проводят нервные импульсы от рецепторов в центральную нервную систему (чувствительный нейрон), от центральной нервной системы к исполнительным органам (двигательный нейрон), соединяют между собой несколько других нервных клеток (вставочные нейроны). Взаимодействуют нейроны между собой и с клетками исполнительных органов через синапсы. У коловратки число нейронов 102, у человека - более 1010.");" onmouseout="nd();" href="javascript:void(0);">нейронов и установить ведущую роль некоторых отделов мозга в осуществлении изучаемой формы Высшая нервная деятельность - деятельность высших отделов центральной нервной системы (коры больших полушарий и подкорковых центров), обеспечивающая наиболее совершенное приспособление животных и человека к окружающей среде. В основе высшей нервной деятельности лежат условные рефлексы и сложные безусловные рефлексы (инстинкты, эмоции и др.). Для высшей нервной деятельности человека характерно наличие не только 1-й сигнальной системы, свойственной и животным, но и 2-й сигнальной системы, связанной с речью и свойственной только человеку. Учение о высшей нервной деятельности создано И. П. Павловым.");" onmouseout="nd();" href="javascript:void(0);">высшей нервной деятельности . Мы считаем, что результаты исследований дают основание распространить общепринятый в физиологии принцип о приуроченности функций нервной системы к ее структуре и на рассудочную деятельность.
Во-вторых , выяснилось, что таксономические группы животных с различной цитоархитектонической организацией мозга могут иметь сходный уровень развития рассудочной деятельности. Это становится очевидным при сравнении не только отдельных классов животных, но и при сопоставлении в пределах одного класса (например, приматы и дельфины). Одно из общебиологических положений о большей консервативности конечного результата формообразовательных процессов, чем путей, приводящих к этому, очевидно, применимо для осуществления рассудочного акта.
В-третьих , поведение строится на базе трех основных компонентов высшей нервной деятельности: инстинктах, обучаемости и рассудке. В зависимости от удельной массы каждого из них можно условно охарактеризовать ту или другую форму поведения как инстинктивную, условно-рефлекторную или рассудочную. В повседневной жизни поведение позвоночных животных представляет собой интегрированный комплекс всех этих компонентов.
Одна из важнейших функций рассудочной деятельности - отбор той информации о структурной организации среды, которая необходима для построения программы наиболее адекватного акта поведения в данных условиях.
Поведение животных осуществляется под ведущим влиянием раздражителей, несущих информацию о среде обитания, непосредственно окружающей их. Система, воспринимающая такую информацию, была названа И.П. Павловым первой сигнальной системой действительности.
Процесс формирования Мышление - 1) наиболее обобщенная и опосредованная форма психического отражения, устанавливающая связи и отношения между познаваемыми объектами. Мышление - высшая ступень человеческого познания. Позволяет получать знание о таких объектах, свойствах и отношениях реального мира, которые не могут быть непосредственно восприняты на чувственной ступени познания. Формы и законы мышления изучаются логикой, механизмы его протекания - психологией и нейрофизиологией. Кибернетика анализирует мышление в связи с задачами моделирования некоторых мыслительных функций; 2) опосредованное отражение внешнего мира, которое опирается на впечатления от реальности и даёт возможность человеку в зависимости от усвоенных им знаний, умений и навыков правильно оперировать информацией, успешно строить свои планы и программы поведения. Интеллектуальное развитие ребёнка осуществляется в ходе его предметной деятельности и общения, в ходе освоения общественного опыта. Наглядно-действенное, наглядно-образное и словесно-логическое М. - последовательные ступени интеллектуального раз- вития. Генетически наиболее ранняя форма М. - наглядно-действенное М., первые проявления которого у ребёнка можно наблюдать в конце первого - начале второго года жизни, ещё до овладения им активной речью. Уже первые предметные действия ребёнка обладают рядом важных особенностей. При достижении практического результата выявляются некоторые признаки предмета и его взаимоотношения с другими предметами; возможность их познания выступает как свойство любого предметного манипулирования. Ребёнок сталкивается с предметами, созданными руками человека, и т.о. вступает в предметно-практическое общение с другими людьми. Первоначально взрослый является основным источником и посредником знакомства ребёнка с предметами и способами их употребления. Общественно выработанные обобщённые способы употребления предметов и есть те первые знания (обобщения), которые ребёнок усваивает с помощью взрослого из общественного опыта. Наглядно-образное М. возникает у дошкольников в возрасте 4-6 лет. Связь М. с практическими действиями хотя и сохраняется, но не является такой тесной, прямой и непосредственной, как раньше. В ряде случаев не требуется практического манипулирования с объектом, но во всех случаях необходимо отчётливо воспринимать и наглядно представлять объект. Т.е. дошкольники мыслят лишь наглядными образами и ещё не владеют понятиями (в строгом смысле). Существенные сдвиги в интеллектуальном развитии ребёнка возникают в школьном возрасте, когда его ведущей деятельностью становится учение, направленное на усвоение систем понятий по различным предметам. Эти сдвиги выражаются в познании всё более глубоких свойств предметов, в формировании необходимых для этого мыслительных операций, возникновении новых мотивов познавательной деятельности. Формирующиеся у младших школьников мыслительные операции ещё связаны с конкретным материалом, недостаточно обобщены; образующиеся понятия носят конкретный характер. М. детей этого возраста является понятийно-конкретным. Но младшие школьники овладевают уже и некоторыми более сложными формами умозаключений, осознают силу логической необходимости. На основе практического и наглядно-чувственного опыта у них развивается - сначала в простейших формах - словесно-логическое М., т.е. М. в форме абстрактных понятий. М. выступает теперь не только в виде практических действий и не только в форме наглядных образов, а прежде всего в форме отвлечённых понятий и рассуждений. В среднем и старшем школьных возрастах школьникам становятся доступными более сложные познавательные задачи. В процессе их решения мыслительные операции обобщаются, формализуются, благодаря чему расширяется диапазон их переноса и применения в новых ситуациях. Формируется система взаимосвязанных, обобщённых и обратимых операций. Развивается способность рассуждать, обосновывать свои суждения, осознавать и контролировать процесс рассуждения, овладевать его общими методами, переходить от его развёрнутых форм к свёрнутым формам. Совершается переход от понятийно-конкретного к абстрактно-понятийному М. Интеллектуальное развитие ребёнка характеризуется закономерной сменой стадий, в которой каждая предыдущая стадия подготовляет последующие. С возникновением новых форм М. старые формы не только не исчезают, а сохраняются и развиваются. Так, наглядно-действенное М., характерное для дошкольников, у школьников приобретает новое содержание, находя, в частности, своё выражение в решении всё усложняющихся конструктивно-технических задач. Словесно-образное М. также поднимается на более высокую ступень, проявляясь в усвоении школьниками произведений поэзии, изобразительного искусства, музыки.");" onmouseout="nd();" href="javascript:void(0);">мышления человека осуществляется не только при помощи первой сигнальной системы действительности, но главным образом под влиянием информации, которую он получает при помощи речи. Эту систему Восприятие - целостное отражение предметов, ситуаций и событий, возникающее при непосредственном воздействии физических раздражителей на рецепторные поверхности (см. Рецептор) органов чувств. Вместе с процессами ощущения Восприятие обеспечивает непосредственно-чувственную ориентировку в окружающем мире. Будучи необходимым этапом познания, оно всегда в большей или меньшей степени связано с мышлением, памятью, вниманием, направляется мотивацией и имеет определенную аффективно-эмоциональную окраску (см. Аффект, Эмоции). Следует различать Восприятие, адекватное реальности, и иллюзии. Решающее значение для проверки и коррекции перцептивного образа (от лат. perceptio - восприятие) является включенность Восприятия в процессы практической деятельности, общения и научного исследования. Возникновение первых гипотез о природе Восприятия относится к античности. В целом ранние теории Восприятия соответствовали положениям традиционной ассоциативной психологии. Решающий шаг в преодолении ассоцианизма в трактовке Восприятия был сделан, с одной стороны, благодаря развитию И.М. Сеченовым рефлекторной концепции психики, а с другой - благодаря работам представителей гештальтпсихологии, показавших обусловленность наиболее важных феноменов Восприятия (таких, как константность) неизменными отношениями между компонентами перцептивного образа. Изучение рефлекторного строения Восприятия привело к созданию теоретических моделей Восприятия, в которых важная роль отводится эфферентным (центробежным), в том числе двигательным, процессам, подстраивающим работу перцептивной системы к характеристикам объекта (А.В. Запорожец, А.Н. Леонтьев). Примерами могут служить движения руки, ощупывающей предмет, движения глаз, прослеживающих видимый контур, напряжение мышц гортани, воспроизводящих слышимый звук. Динамика процесса опознания в большинстве случаев адекватно описывается так называемым " onmouseout="nd();" href="javascript:void(0);">восприятия действительности Павлов назвал второй сигнальной системой. При помощи второй сигнальной системы человек имеет возможность получать всю сумму знаний и традиций, накопленных человечеством в процессе его исторического развития. В этом отношении и границы возможностей человеческого мышления колоссально отличаются от возможностей элементарной рассудочной деятельности животных, которые в своей повседневной жизни оперируют лишь весьма ограниченными представлениями о структурной организации среды их обитания. В отличие от животных с наиболее высокоразвитой элементарной рассудочной деятельностью и, вероятно, от своих пещерных предков, человек оказался в состоянии улавливать не только эмпирические законы, но формулировать и теоретические законы, которые легли в основу понимания окружающего мира и развития науки. Все это, конечно, ни в какой мере не доступно животным. И в этом огромное качественное различие между животным и человеком.

Словарь терминов

  1. Мышление
  2. Интеллект
  3. Рассудочная деятельность
  4. Элементарная рассудочная деятельность
  5. Наглядно-действенное мышление
  6. Образное мышление
  7. Индуктивное мышление
  8. Дедуктивное мышление
  9. Абстрактно-логическое мышление
  10. Вербальное мышление
  11. Анализ
  12. Синтез
  13. Сравнение
  14. Обобщение
  15. Абстрагирование
  16. Понятие
  17. Суждение
  18. Умозаключение
  19. Когнитивные процессы
  20. Психонервный образ
  21. Психонервное представление
  22. Образная память
  23. Рабочая память
  24. Референтная память
  25. Краткосрочная память
  26. Долгосрочная память
  27. Процедурная память
  28. Декларативная память
  29. Образные представления
  30. Абстрактные представления
  31. Дифференцировочные условные рефлексы
  32. Установка на обучение
  33. Транзитивное заключение
  34. Метод отсроченных реакций
  35. Латентное обучение
  36. Обучение по образцу
  37. Радиальный лабиринт
  38. Т-образный лабиринт
  39. Водный лабиринт Мориса
  40. Алоцентрическая стратегия
  41. Эгоцентрическая стратегия
  42. Когнитивная карта
  43. Эмпирические законы
  44. Закон неисчезаемости
  45. Закон вмещаемости
  46. Закон перемещаемости
  47. Элементарная логическая задача
  48. Экстраполяция направления движения
  49. Пространственное мышление
  50. Тест на размерность

Вопросы для самопроверки

  1. Каковы основные функции интеллекта человека?
  2. Перечислите основные формы мышления человека.
  3. Что такое 1-ая сигнальная система?
  4. Что такое 2-ая сигнальная система?
  5. Каковы, с точки зрения психологов, основные критерии зачатков мышления у животных?
  6. Что является наиболее характерным свойством рассудочной деятельности?
  7. Что такое рассудочная деятельность по определению Л.В. Крушинского? Какова роль "канона Ллойда Моргана" в изучении разума животных?
  8. Каким требованиям должны удовлетворять тесты на рассудочную деятельность?
  9. Что такое когнитивные процессы?
  10. Перечислите основные методы изучения когнитивных процессов.
  11. Какие методы изучения когнитивных процессов основаны на выработке дифференцировочных условных рефлексов?
  12. Что такое установка на обучение?
  13. Что такое транзитивное заключение?
  14. Что такое метод отсроченных реакций?
  15. Что такое когнитивные карты?
  16. Для чего используют метод обучения в лабиринте?
  17. Какие стратегии поиска приманки используют животные при обучении в лабиринте?
  18. Кто является автором водного лабиринта?
  19. Какие методы используют животные при ориентировке в пространстве?
  20. Что такое латентное обучение?
  21. В чем заключается метод "выбор по образцу"?
  22. Какие методы исследования интеллекта человекообразных обезьян использовал О. Келер?
  23. Расскажите об интеллектуальном поведении обезьян в природной обстановке.
  24. В каких тестах обнаруживаются различия между уровнем когнитивных способностей человекообразных и других обезьян?
  25. Что такое орудийная деятельность и какие механизмы могут лежать в ее основе у животных разных видов?
  26. Какие стороны рассудочной деятельности выявляют тесты, предложенные Л.В. Крушинским?
  27. На знании каких эмпирических законов основано решение элементарных логических задач?
  28. В чем заключается методика для изучения способности к экстраполяции направления движения?
  29. Что такое пространственное мышление?
  30. Какие животные обладают самой высокой способностью к экстраполяции направления движения?
  31. В чем заключается суть теста на оперирование эмпирической размерностью фигур?
  32. Какие животные оказались способны решать тест на " размерность"?

Список литературы

  1. Бериташвили И.С. Память позвоночных животных, ее характеристика и происхождение. М., 1974.
  2. Войтонис Н.Ю. Предыстория интеллекта. М.; Л., 1949.
  3. Гудол Дж. Шимпанзе в природе: поведение. М, 1992.
  4. Дарвин Ч. О выражении ощущений у человека и животных // Собр. соч. М., 1953.
  5. Дембовский Я. Психология обезьян. М., 1963.
  6. Зорина З.А., Полетаева И.И. Элементарное мышление животных. М., 2001.
  7. Келер В. Исследование интеллекта человекоподобных обезьян. М., 1925.
  8. Крушинский Л.В. Формирование поведения животных в норме и патологии. М., 1960.
  9. Крушинский Л.В. Биологические основы рассудочной деятельности. 2-е изд. М., 1986.
  10. Крушинский Л.В. Избр. труды. Т. 1. М., 1991.
  11. Ладыгина-Котс Н.Н. Конструктивная и орудийная деятельность высших обезьян. М., 1959.
  12. Мазохин-Поршняков Г.А. Как оценить интеллект животных? // Природа. 1989. № 4. С. 18-25.
  13. Мак-Фарленд Д. Поведение животных. М., 1988.
  14. Меннинг О. Поведение животных.Вводный курс. М., 1982.
  15. Орбели Л.А. Вопросы высшей нервной деятельности. М.; Л., 1949.
  16. Павлов И.П. Павловские среды. М.; Л., 1949.
  17. Пажетнов B.C. Мои друзья медведи. М., 1985.
  18. Пажетнов B.C. Бурый медведь. М., 1990.
  19. Рогинский Г.З. Навыки и зачатки интеллектуальных действий у антропоидов (шимпанзе). Л., 1948.
  20. Сифард P.M., Чини Д.Л. Разум и мышление у обезьян // В мире науки. 1993. № 2, 3.
  21. Счастный А.И. Сложные формы поведения антропоидов. Л., 1972.
  22. Толмен Э. Когнитивные карты у крыс и человека: Хрестоматия по зоопсихологии и сравнительной психологии. - М., 1997.
  23. Фабри К.Э. Основы зоопсихологии. М., 1993.
  24. Фирсов Л.А. Память у антропоидов: Физиологический анализ. Л., 1972.
  25. Фирсов Л.А. Поведение антропоидов в природных условиях. Л., 1977.
  26. Фирсов Л.А. Высшая нервная деятельность человекообразных обезьян и проблема антропогенеза // Физиология поведения: нейробиологические закономерности: Руководство по физиологии. Л., 1987.
  27. Шаллер Дж. Год под знаком гориллы. М., 1968.
  28. Хрестоматия по зоологии и сравнительной психологии: Учебное пособие для студентов факультетов психологии высших учебных заведений по специальностям 52100 и 020400 "Психология". М., 1997.

Темы курсовых работ и рефератов

  1. Когнитивные процессы животных и методы их изучения.
  2. Использование метода дифференцировочных условных рефлексов для изучения когнитивных процессов животных.
  3. Ориентировка животных в пространстве и методы ее изучения.
  4. Методы лабиринтов в изучении сложных форм поведения животных.
  5. Интеллект человекообразных обезьян и методы его изучения.
  6. Сравнительное изучение рассудочной деятельности животных методами предложенными Л.В. Крушинским.
  7. Рассудочная деятельность млекопитающих.
  8. Изучение способности животных к оперированию эмпирической размерностью фигур.
  9. Интеллектуальное поведение птиц.
  10. Изучение способности животных к обобщению и абстрагированию.
  11. Изучение способности животных к символизации.
  12. Способность животных к счету и его изучение.
 

Читайте:


Популярное:

Компетентностный подход в образовании что это такое

Компетентностный подход в образовании что это такое

Новое

Как востановить менструальный цикл после родов:

Все о водороде и водородной воде

Все о водороде и водородной воде

Поговорим о химическом элементе, который лежит в основе всего нас окружающего. В таблице Менделеева водород (H) находится под атомным числом 1 и...

Творчество военных лет Твардовского А

Творчество военных лет Твардовского А

Сочинение В творчестве Твардовского запечатлены основные вехи разви­тия советской страны: коллективизация, Великая Отечествен­ная война,...

Чудное мгновение передо мной явилась ты

Чудное мгновение передо мной явилась ты

Я это мгновение помню,- увидел тебя в первый раз, тогда в день осенний я понял, попался в плен девичьих глаз.Вот так получилось, так вышло среди...

«Мой дядя самых честных правил, когда не в шутку занемог…

«Мой дядя самых честных правил, когда не в шутку занемог…

Отрывок из романа в стихах Евгений Онегин Александра Пушкина. Мой дядя самых честных правил, Когда не в шутку занемог, Он уважать себя заставил И...
feed-image RSS